«Дженнифер. Обитель скорби», повесть

От ослепительного света Дженни заморгала, абсолютно не понимая, что с ней происходит. Лишь когда Лео отвел луч фонарика в сторону, она увидела лицо санитара, склонившегося над ней.

– Быстрее, спящая красавица, или мне придется нести тебя на руках…

От масляной усмешки местного ловеласа девушку передернуло. Заехать бы ему хоть раз по роже…

Дженни решительно сбросила со своего плеча цепкую руку санитара и встала с постели. Быстро нащупав халат, набросила его себе на плечи и впрыгнула в тапочки.

Все соседи по палате спали. Храп Джастина зависал в воздухе подобно звучанию неисправного двигателя – ссс-чах-чах-чах-чах…

Странно. За окном еще темно.

– Вы уверены, что доктор ждет меня? Вроде бы рано. Или – уже поздно…

Но Лео, подхватив девушку под локоть, потащил ее к выходу.

– Уже не поздно, девочка. Как раз вовремя, – засмеялся он, и Дженнифер не поняла, что именно его смешит.

Поднимаясь на второй этаж и на ходу окончательно стряхивая с себя сон, она вдруг вспомнила все странные намеки со стороны Джека и Оливии. Они говорили о том, что доктор Руфф что-то должен ей предложить. Но что именно? Что такого есть в методах Руффа, о чем могут знать повар и уборщица в его лечебнице?

Дверь в кабинет врача оставалась приоткрытой.

– Прошу! – Лео галантным жестом открыл ее перед Дженнифер и захлопнул, как только она переступила порог.

В кабинете доктора царил полумрак. Свет излучала лишь низенькая настольная лампа, громоздившаяся на столе и напоминавшая блеклый желтый гриб. Уловив в воздухе знакомый запах, Дженни удивленно подняла глаза и удивилась еще больше: доктор Руфф, небрежно развалившись в своем кресле, курил сигару, пуская вверх круглые колечки дыма. Безупречный черный смокинг, в который сейчас он был одет, настолько же странно и не к месту смотрелся в кабинете главврача психбольницы, как и его сигара. Необычную картину завершала полупустая бутылка виски на столе.

Был ли доктор пьян, определить Дженнифер не смогла – его лицо, по обыкновению, гладко выбритое, выглядело как обычно. Разве что непонятная полуулыбка блуждала на тонких губах.

– Дженнифер Паркер? Проходи, проходи, – он посмотрел на девушку через стеклышки очков и тут же снял их, будто они мешали ему видеть. Жестом предложил присесть в кресло.

Дженнифер нерешительно опустилась на краешек. Несколько минут доктор просто молчал, глядя поверх ее головы, словно видел где-то там, в глубине комнаты, нечто чрезвычайно интересное, зримое только для него.

– Как ты себя чувствуешь, Дженнифер? – наконец он остановил взгляд на Дженни, отчего ей стало еще более неуютно.

– Спасибо, хорошо, – пробормотала она и тут же поспешно добавила: – Мне кажется, я совершенно здорова. Мои галлюцинации прошли, и…

Доктор махнул рукой, прерывая разговор, затем скорчил презрительную гримасу.

– Девочка, у меня нет желания выслушивать эти бредни. Поверь мне, я знаю, что твои видения НЕ прекратились, и тебе не получится убедить меня в обратном.

От подлой усмешки на его лице Дженни захотелось плакать. В то же время волна обиды и злости поднималась в ней, захлестывая сознание. Почему, почему он обращается с ней, словно с бесправной пленницей, или – что было бы точнее – больным животным, над которым разрешено ставить опыты?

«Потому что здесь ты и есть подопытный зверек», – сказал вдруг внутренний голос. Соглашаясь с ним, она тут же растеряла всю свою прежнюю решительность.

Заметил ли доктор, какая буря чувств завладела в этот момент его пациенткой, или нет, но продолжал он уже более спокойным тоном: