«Дженнифер. Обитель скорби», повесть

– Тетя Николь… Если Бенджамин Руфф так ненавидит меня, почему тогда… Почему он дал мне уйти? Почему не задержал? Ведь в клинике я была бы полностью в его подчинении! А властям сказал бы, что я опасна для общества…

Николь поставила чашку на блюдце; ее губы тронула грустная улыбка.

– Тут дело не в объяснениях. Конечно, он нашел бы основания и дальше удерживать тебя силой. Просто… – Она вздохнула. – Руфф – мой должник. Когда-то я сделала для него то, что не захотел сделать никто другой. В благодарность он пообещал мне исполнить любую мою просьбу… И вынужден был, пускай и спустя много лет, сдержать обещание.

– Но разве такие, как он, остаются верны своему слову? Что ему стоило обмануть тебя?

– Клятвопреступление для мага – это самая большая из всех мыслимых провинностей. За такой проступок можно и дара своего лишиться; это признаёт и самый отпетый злодей… Нам тоже не известно все о силах, руководящих этим миром. И незыблемость слова мага – один из законов, которые нарушать нельзя. За такое всегда будет кара… Поэтому и Бенджамин предпочел большей угрозе меньшую.

Дженнифер задумчиво накручивала на вилку спагетти, не замечая этого. Ее мысли были сейчас далеко.

– А другие темные? Они могли бы… измениться, если бы захотели?

Николь еще раз вздохнула.

– Теоретически – да, хотя подобное редко случается. Когда-то я и сама в это поверила, потому дала Бенджамину второй шанс, в то время как все другие сочли его опасным и недостойным помощи… Я помогла ему. И зря.

Наблюдая за Николь, которая с задумчивым видом отдавала должное уже успевшему остыть кофе, девушка поняла, что говорила та не только о книжных истинах. Скорее всего, тетя Николь проверила это на собственном опыте – возможно, и горьком.

У Дженни такого опыта пока не было. Что ж, тете Николь стоит верить…

Еще один день, как и предыдущий, минул в занятиях. Девушка изо всех сил старалась: она прилежно сидела над книгами, выписывая в тетрадь все, что могло оказаться полезным. Кто бы мог подумать – усердной ученице Дженнифер Паркер придется посвящать себя такой учебе!

Но теперь она с удвоенным старанием осваивала новое. Правда, многое из этого оказалось совершенно неожиданным, потому девушка чувствовала – ей нужно время, чтобы принять иную сторону того мира, который прежде казался знакомым и предсказуемым. Теперь она вынуждена была на многие вещи смотреть по-другому, с неожиданного ракурса.

Например, Дженнифер немало удивилась тому, что наряду с говорящими кошками существовали и другие сущности, также способные к телепатии. Способностью общаться мысленно, оказывается, обладало большинство животных; просто люди не хотели их слышать. Или принимали сигналы животных за свои собственные, как и сказала вначале Молли…

Не только звери, но и все живое могло передавать и принимать информацию. Более того, даже неживой предмет можно было напитать определенной силой, придавая ему нужные качества.

Этим они и занялись тем же вечером: Дженни помогала Николь мастерить хитрый прибор, именуемый «ловцом снов». Молли всячески способствовала им советами, рассказывая о снах и способах «заказывать» сновидения.

На круглый каркас они намотали кожаные и тряпичные ленты, соорудив нечто наподобие паутины с завязанными в определенных местах узелками. Получилось очень необычно и даже красиво; особенно после того, как в довершение дела Молли принесла им несколько птичьих перьев и Николь поместила их снизу, в качестве своеобразного украшения.

Затем с помощью специальных заклинаний Николь зарядила ловушку для кошмаров. Дженнифер и Молли помогали ей мысленно – представляя защитное поле, окружающее этот предмет.

Под конец Дженни даже смогла действительно его увидеть – голубые сверкающие паутинки тоненькими лучиками протягивались от ловца во все стороны. Женщина лишь одобрительно улыбнулась, отметив первые успехи своей подопечной.

И хотя ловец снов, призванный теперь оберегать ее от наведенных кошмаров, повесили над кроватью Дженни, Молли все равно осталась ночевать рядом с девушкой.