«Диагностика», рассказы

— Прошу тебя, разверни.

Изящная коробочка. И затем: тяжеловатый прохладный флакон: Givenchy Dahlia Noir.

— У тебя же нет денег!! нет денег на билет!!

Прикладывает палец к губам: молчи.

Встаёт на эскалатор,  говорит:

— Счастья тебе. Вагиз — так меня зовут. Вагиз, ты запомнишь?

И, всё так же глядя на меня, медленно, очень медленно, уплывает вниз.

МАНСУРА

1

Он испытывал чувство, близкое к злорадству, когда  два  эти балбеса из полиции, Йос и Герард, проверяли на полочке  в душевой комнате зубную щётку и пасту. Ага, посчитайте, посчитайте  наличие предметов гигиены. Ага, пройдите, господа, в спальню. Что именно вы там надеетесь увидеть? Давайте, проверьте простыни, есть ли следы спермы. Не будете проверять? Отчего же?

Он отлично знал, что постановления на расширенный обыск у них нет — ведь они  ищут не преступника — всего лишь нелегала. Точнее, нелегалку.

— Кофейку, ребята?

Это как бы нейтрально.

— Спасибо, не надо, — это Йос (тоже нейтрально).

— Мы её всё равно найдём, — это Герард. — Твои соседи её здесь видели. Запомни: её разыскивают родители.

2

На протяжении всего обыска она сидит в погребе. Ну что значит «погреб»? Он снял пару досок в кухне, вырыл  яму, довольно просторную, воздуха хватит на пару часов. И снова положил доски, заподлицо. А над досками — корзины, вёдра, пылесос. А над всем этим — стол.

А на калитке у него сигнализация. Невидимая, неслышная для входящих. Пока они пересекают фермерский двор, Мансура всегда успевает спрятаться: вход в погреб стоит разобранным.

3

— Мансура, я хочу, чтобы мы поженились. Неужели ты этого не хочешь?

— Я уже говорила, мне нужно согласие родителей. И братьев.

— Но ты же сбежала из страны, одна!

— Они бы тоже сбежали, если б смогли.

— Но что будет с тобой, если они узнают, что ты уже живёшь со мной? А ведь они узнают!

— Оставь это мне. Ты думаешь, все мусульмане  дикие? Моя семья не такая. Мой

отец — профессор права. Мама — доцент биохимии. Братья мои  — студенты.

— Ты говорила.

— Ну вот. А ты что  — не веришь?

4

Он никогда не видел её в хиджабе,  На границе с Германией, в Винтерсвейке, она подошла к нему на бензозаправке и сказала по-английски:

— Вы — в сторону Амстердама?

Он собирался совсем в другую сторону, но сказал:

— Да…  Да, да, туда!

Это «да» вырвалось у него до всякой мысли. Её глаза пронзали насквозь. Как это ни банально, именно так: насквозь. Прожигали, словно  два громадных увеличительных стекла. Взгляд — ожог.  Взгляд — ожог. В промежутке — опахала ресниц словно эти ожоги обмахивают.