«Стать мудрее с хитроумным men of letters», эссе

И уж совсем узаконено раздвоение нарочито неотразимой личности героя в повести «Психопат». Герой болен. Налицо мозаичное расстройство – здесь и одержимость влечением, и эмоциональная тупость. Автор ставит себя на место героя-трикстера, между ними прочная связь. И не замечаешь, как они оба, два в одном, ведут, внушают, манипулируют. Порой рассуждая излишне прямолинейно, с выраженной гипертрофией функции называть все своими именами.

«Первый шаг сделан. Мое сознание обостряется, балансируя на грани умопомрачения. Словно в замедленной съемке, я наблюдаю за изменением выражения ее лица. Вот он, момент истины, точка невозврата, определяющая характер дальнейших отношений. Но она не верит, принимая мой ответ за розыгрыш».

                                                               Наиль Муратов, «Психопат»

Правда, трудно разобрать, исходит такая прямолинейность от Психопата или от нашего чересчур осведомленного men of letters.

«– Вы альтруист? – Легкая ирония, заключенная в вопросе, лишь подтверждает, что она умна, и это усиливает мое влечение к незнакомке. Альтруист ли я? или мизантроп? или тот и другой одновременно? Нет ни малейшего резона скрывать правду, и я отвечаю:

– В каком-то смысле да, альтруист. Но я люблю отдельных людей, а вот к человечеству в целом отношение сложное».

                                                                     Наиль Муратов, «Психопат»

Щедрый автор сполна наделяет своего героя знанием женской психологии.

«Она улыбается; здесь, в царстве усопших, она уже не чувствует себя подавленной, присутствие незнакомого мужчины исподволь делает свое дело, пробуждая самый глубокий из спрятанных инстинктов – стремление нравиться и очаровывать – естественное желание женщины, обостренное чувством одиночества».

  Наиль Муратов, «Психопат»

Либо это тонкий ход, чтобы развенчать самонадеянного знатока. Ведь в итоге Психопат все-таки сам становится жертвой и погибает от руки той, которую избрала его растрескавшаяся воля к наслаждению. Бесконечное противостояние автора и героя, героя и его «злого гения», героя и его суперженщины делает повествование по-настоящему драматичным и увлекательным. И еще одно удивительное свойство этого текста – он увязывает обратимое умирание, собственно то, что принято называть депрессией, с предметным миром, хотя и не лишен ритуальности. И пусть придумка с экспериментальным методом лечения душевнобольных, как и явление во сне некого воплощения, устами которого глаголет автор, не нова. Сделано это, что называется, с душой и профессионально.

Вернусь к сборнику. Всего несколько слов о том, что запечатлелось после прочтения рассказов. Кроме прочего их объединяет один из ярких персонажей. Для меня девушка с ненастоящим именем Апрель, с именем-перевертышем (не могут же в самом деле так звать женщину, да и женщина ли она в прямом понимании?) есть архетип – женская первоформа – анима главного героя, противовес его буксующей индивидуальности. Она выходит из его неприснившихся вещих снов и изменяет героя, который делит свою охваченность этим архетипом с мудрым, но не безгрешным men of letters. Но даст ли это герою истинную власть над своей женской первоформой, неведомо никому.

Напоследок скажу лишь, что читать этот сборник надо. Надеюсь, что психологическая драма от Наиля Муратова не только несколько утолит вечную жажду абсолюта у ценителей настоящего искусства, но и поможет раздвинуть границы клипового мышления, в ловушку которого мы все невольно попадаем, следуя моде и современным трендам масскульта.

* men of letters – ученый, литератор, писатель, «хранитель букв», здесь – автор.