«Странствия по лабиринтам души»

Рецензия на книгу Эллы Леус «Пьеса. Повесть. Шесть рассказов»

Лет двадцать пять назад, в начале девяностых, обвалилась стена литературного лимита, когда право на издание книги давало только членство в соответствующем творческом союзе и высокое партийное покровительство. Широкую популярность в  то время приобрели авторы, которые ранее были известны только узкому кругу читателей. Одновременно на книжные прилавки хлынули книги разномастных прозаиков и поэтов, которые издавались за их собственный счет или на средства спонсоров. Качество этой продукции не контролировалось никем и ничем. Тем не менее и она на волне интереса к литературе пользовалась читательским вниманием.

Однако вскоре большая чтивомания пошла на убыль. Кроме высокой стоимости печатных изданий, виной тому стало отсутствие ориентиров в книжном море. На последнем издыхании оказалась литературная критика, которая во всем цивилизованном мире, в отличие от нас, является компасом для читателя. Непонятной стала политика немногих оставшихся в живых «толстых» журналов, которые давно перестали быть продуктом ажиотажного спроса и порой публикуют очевидную серость.

Конечно,  спасательным кругом для образованного читателя остается классика да проверенные, неоднократно читаемые отечественные и зарубежные авторы, каковых, увы, не так много. И все же любителям качественной литературы хочется услышать другие, новые голоса. И увидеть мир в еще одном измерении, которое дает до сих пор не знакомый автор. И обрадоваться, если этот взгляд оригинален и умен…

Мое знакомство с прозой Эллы Леус началось с небольшой книги, озаглавленной «Пьеса. Повесть. Шесть рассказов» (Одесса, 2015). Трагикомедия «Собачий тупик» (я бы определил жанр этой пьесы как драматическая притча) – о людях, которые не могут  вырваться из раз и навсегда предначертанного судьбой  замкнутого круга. Это размышления о смысле существования одних и одновременно бессмысленности существования других. В результате же и те и другие – каждый по-своему – не удовлетворены своим бытием. Они в тупике, из которого не в состоянии найти выход.

Действие пьесы разворачивается в двух планах – реальном и фантастическом, что стало уже привычным для читателя, воспитанного на литературе отечественного и зарубежного постмодернизма. Важно, что как прием эта двупланность в «Собачьем тупике» художественно оправдана.

Герои и героини прозы Э. Леус постоянно размышляют о себе и о своем месте в окружающем мире и первопричину своих поступков ищут внутри себя, а не вовне. Этим они и интересны.

Повесть «Рыбное меню» – о двух периодах в жизни женщины: весне (юности) и осени (зрелости). Шестнадцатилетняя девушка Лёся, которой, как многим в юности, кажется, что ее не понимают отец и особенно мать. Лёся только начинает осознавать себя в сложном мире, где так много непонятного и нелогичного. А ее матери, которая привыкла нравиться, быть в центре внимания, не хочется расставаться с уходящей молодостью, и она еще не в состоянии благодарно принимать надвигающуюся пору зрелости… Круиз, в который отправились дочь и мать, – это путешествие по жизни, в котором нет обратного пути… Как и в «Собачьем тупике», раскрытию внутреннего мира главной героини Лёси способствует апробированный литературный прием – вымышленный образ ее альтер эго: это Рената, с которой Лёся ведет диалог о себе и близких…

Пространства в повести Э. Леус – мифическое и реальное, которые существуют параллельно, – это тесная связь внешнего и внутреннего мира. Попадая в них, мы получаем возможность глубоко проникнуть в психологию героев, понять их образ мыслей, задуматься об этом.

Повесть «Рыбное меню», при всей неоднозначности авторской оценки поведения героев и отнюдь не мажорной тональности, несет в себе ярко выраженное позитивное начало. По прочтении ее вспомнились слова Андрея Тарковского: «Искусство несет в себе тоску по идеалу. Оно должно поселять в человеке надежду и веру. Даже если мир, о котором рассказывает художник, не оставляет места для упований…»

Эта мысль выдающегося кинорежиссера применима и к рассказу «Бонсай», герой которого, не распознав, что подаренное ему декоративное деревце искусственное, относится к нему, как к живому. Эрик – так зовут героя –  регулярно поливает свое растение, разговаривает с ним и волнуется, увидев, что с бонсаем что-то не так. Озабоченный болезнью деревца, Эрик бросается в магазин, чтобы получить грамотную консультацию. Он с трудом соглашается с мыслью, что его бонсай пластмассовый, однако продолжает относиться к нему, как к живому: Эрику просто необходимо о ком-то заботиться. Герой одинок, а одиночество порой побуждает воспринимать материальные предметы, как живые существа, очеловечивать их: «Эрик до сих пор регулярно поливает кипарис. Всякий раз, входя в квартиру, он произносит: «Я вернулся!» Постоянно желает кому-то вслух доброго утра, приятного аппетита, сладких снов. И думает, что так будет всегда. Во всяком случае, привычки свои менять он пока не собирается».

Что наказуемо более, чем добро? Как это ни парадоксально, но зло зачастую оказывается безнаказанным или наказанным «слегка», без особых потерь для того, кто совершил недостойный поступок. С добрыми людьми все иначе. Твердая вера в добро заставляет одних воспринимать, как правду, красивые легенды, но это потом оборачивается для них жестоким разочарованием, горьким сожалением о случившемся… Однако есть еще и другие, которые, несмотря ни на что, не жалеют о своей доброте, не разочаровываются, потому что поступали так, как им велело сердце. Таков герой рассказа «Фейерверк для Достоевского, или Сотворение человеков», поверивший в душещипательные россказни мошенников и впустивший их в дом, который охраняет.  Милая парочка, обчистив гостеприимное жилище, исчезает в неизвестном направлении. А герой… «Удивительно, но злости по отношению к вероломным гостям я не испытываю. Поделом мне, старому дебилу! Жаль только, что сочиненная ими легенда не оказалась правдой».

Отражая психологию людей, живущих серо и тускло, Э. Леус все же дарит некоторым из своих персонажей просветы счастья. Фантастический по содержанию рассказ «Время встречи переносится» заканчивает наше странствие по лабиринтам человеческих душ  на оптимистической ноте. На ноте надежды, что человеческое в людях непобедимо.

Книга Эллы Леус великолепно оформлена художником Николаем Прокопенко, который экономными средствами в полной мере отразил ее образное содержание.