«Такая длинная зимняя ночь…», роман

На соседней койке лежал молодой паренек и внимательно смотрел на нас. «Обычная палата, что тут такого?» – подумала я.

Врач занялся осмотром этого Смирнова.

Паренек улыбнулся мне и перевел взгляд на стеклянную дверь в коридор.

– А там – голая женщина, – сказал он так уверенно и спокойно, что я обернулась.

Разумеется, никого в коридоре не было.

– В самом деле? – отозвался Виктор Петрович, оборачиваясь к нему.

– До пояса, – подтвердил парень. –  Ниже не видно – дверь мешает…

Мы прошли по всем палатам. В одних угрюмые, молчаливые – это выздоравливающие. В  других – люди со странным взглядом, иногда веселые, иногда задумчивые, иногда улыбающиеся – эти еще смотрели «мультики»…

Мне становилось все страшнее и страшнее. С ними нельзя было общаться. Они реагировали неадекватно, как сумасшедшие. Но они сами ввели себя в это состояние…

– Как долго длится курс лечения? – обреченно спросила я.

– Три недели. Но мы иногда отпускаем раньше, если люди приходят в себя.

Виктор Петрович открыл следующую дверь.

– Это мой кабинет, проходите, пожалуйста, – пригласил он меня жестом.

Я вошла и осмотрелась.

Письменный стол, книжный шкаф, телевизор. У двери в углу – кожаный широкий диван. Почти жилая комната…

– Я здесь много времени провожу, – улыбнулся он в ответ на мой вопрошающий взгляд.

– Мне нужно позвонить домой, – кивнула я на телефонный аппарат. – Можно?

– Конечно!

Он сел за стол и достал какие-то бумаги.

Я набрала  домашний номер.

– Антон? Что там дома?..

Сынишка ответил, что бабушка уже ушла. Она накормила их и поругалась с папой.  Он  лег спать сразу после ее ухода. Да, все в порядке, они с Настей смотрят мультики…

Значит, он спит…Значит, снова… Он так спит пару недель, потом постепенно выходит из этого состояния и становится злым и раздражительным. А потом снова начинается запой… А сейчас он будет спать до трех-четырех часов утра…

– Не будите его. Я скоро вернусь, – сказала я и положила трубку.

Предательский кашель снова напал на меня.

– Сколько уже кашляете? – спросил он, не поднимая глаз от бумаг.

– Недели две…

– К врачу обращались…

– Нет. Некогда мне болеть.

– Раздевайтесь, я вас послушаю. Как бы пневмонию не пропустить…

Я вздрогнула. Я думала, мне показалось, когда он в первый момент сел рядом со мной.

– Давайте, давайте! Жены алкоголиков очень часто серьезно болеют и до поры не обращают на это внимания. Вы что, стесняетесь меня? Бросьте! Я врач.

Мне показалось глупым разыгрывать ханжество. Что-то в нем располагало…

Я стянула через голову свитер и спустила немного кружево белья с плеч.

Виктор Петрович вышел из-за стола, достал фонендоскоп, согрел металл в руках. Меня это тронуло: не прикасается холодным…

– Дышите… Не дышите… Глубже вдохните… Выдохните…