«ПЯТЫЙ РИМ: ЧЕРНОЕ, БЕЛОЕ И ПУРПУР»

Владимир РАФЕЕНКО. «Долгота дней». – Х.: «Фабула». 2017

                                                                                                Есть достаточно света для тех,
кто хочет  видеть, и достаточно
темноты для тех, кто не хочет.

Б.Паскаль

Начиная с 2014 года, каждый из нас, чем бы не был занят, наверняка задумывается, хотя бы периодически, о длящемся военном конфликте на востоке Украины. О причинах. Об истоках. О перспективах завершения… Вспоминая о «мирном времени», я раз за разом открываю истину, что мысли о войне неизбежно и слишком быстро приводят к ней. Так было. И вот, когда держишь в руках книгу о нашей рецидивирующей нескончаемой войне, уносящей все новые и новые жертвы, охватывает понятный трепет.

Зона конфликта всегда аномальна. Амок такой зоны обладает высочайшей вирулентностью. Попасть туда легко, а вот вырваться… Впрочем, в центре этого тайфуна что-то происходит, течет вроде как жизнь. Там даже может царить относительная тишь да гладь, и особый порядок, и власть пастухов, и молчание овец. И все нуждаются в безопасности, в налаживании быта, в хлебе насущном, в отдыхе. Порой очень хочется попариться в бане, снять стресс. Так вот же она, баня – «Пятый Рим»* называется. Реклама, вывеска – все чин по чину. Да как бы не называлась, заведение достойное, с какой стороны не взгляни, и услуга на высоте.Потому что в бане правит бал человек интеллигентный, зовут его Сократ Иванович. Уж не тот ли это Сократ, что утверждал: «Никто не желает зла»? Банщик-философ и философ-ассенизатор. Великий «таинник» тайного ордена, хранитель рума-убежища. Но, увы, многие знают много, но никто не знает всего. Сократу зона преподносит сюрпризы, как и всем прочим. Человек, имеющий непосредственное отношение к метафизике череды исчезновений новороссов в порученной ему бане, никак не может поверить в существование гигантских колорадских жуков, без разбору кромсающих попавшихся на пути, будь то пришедший за гуманитаркой местный обыватель, браток с автоматом или спаситель русского мира из «Петропавловска-Камчатского, в котором, как известно, всегда полночь» (Раф.).

Образ жуков, кстати, суть продукт архаичного и чудовищного коллективного бессознательного обитателей зоны, «где только сны превращаются сами в себя» (Раф.). Толкование этих сновидений вкупе с романтическим цинизмом военного эгрегора прокладывают путь сквозь «долготу дней» романа с калейдоскопом действующих лиц, элементарных частиц зоны, ее пикселей.

«Сон разума рождает колорадских жуков и летальные переходы через границу. Жуки, живые мертвецы…, изумрудная марь и укроповый мальчик – это клиника, сумасшествие, которое затронуло народ по обе стороны фронта!» (Раф.)

Яркие вспышки аллюзий на фоне радиактивного мерцания аутентичных смыслов – такова энергетическая структура произведения. Корпускулярная структура, идущая вразрез континуумному содержанию центрального образа – метазоны Z.

В романе Z произошла (как человек от обезьяны) от бредовой сверхценной идеи населения оккупированных территорий о Присоединении. Вот тут-то и сокрыта вся сермяжная правда о «Пятом Риме»:

«…В начале девяностых, когда империя пала, архив института, который курировал «Пятый Рим», был варварски уничтожен. Пропали уникальные разработки, методики, накопленный фактический материал. Все, как говорится, пошло прахом. Между прочим, когда Ельцин подписал бумажку о разделе пирога, знающие люди ни о чем так не беспокоились, как о «Пятом Риме». Но случилась странная вещь. Баня была просто баней, и в годы, так сказать, независимости никаких потусторонних эффектов за ней не наблюдалось… А как только… все слетело с катушек. «Пятый Рим» стал просыпаться. Стало понятно, что контроль над ним – вещь принципиальная… наша главная цель. Теперь ты знаешь осевую точку войны… Проблема в том, что Z вместо России присоединился к СССР. При этом, чтоб ты понимал, население анклава продуцировало образ вполне идеальный… Так что присоединение совершено к воображаемому объекту.» (Раф.)

Рим этот Пятый (вернее, его осколок) засел в пятой точке страны занозой и грозит распространением гангрены. Впрочем, как часто бывает, то, что нас не добило, может сделать нас сильнее. Кто бы вы думали, станет избавителем от страданий? Слон в бархатной вышиванке. Ганеша*, устраняющий препятствия! Но это в эпилоге романа, в эпилоге войны. А пока о спасении можно только мечтать и молиться. Молиться и мечтать.

К слову сказать, спасение Украины вдруг оказывается некогда утраченной и вновь обретенной экзистенцией россиянина, принявшего (принятое за него) решение идти воевать и убивать братьев-укропов во имя духовных скреп.

«По Первому, как специально, опять показывают Киев, который нужно спасти. И ты снова понимаешь – вот это и есть самое главное! Тебя спасти уже нельзя… Да и хрен, в сущности с тобой, Иван Иванович Иванов. Но Украину спасти-то можно! И ты говоришь себе – вот оно!» (Раф.)

Однако покаяние пришельца-юродивого предполагается поистине достойным вечности – посмертное коленопреклоненное чтение «Кобзаря» на Подоле. И без водки (нибелунги не велят), и с шоколадной зависимостью, с амбивалентностью в расщепленных мозгах, с суицидально-ностальгическими мотивами в помутнении рассудка. И все это под простые и гениальные слова Тараса Григорьевича, которые лет через пять постоянного произнесения становятся типа собственными. Вместо мата, вместо похмельного молчания, вместо алкогольного трепа.

Да, аборигены зоны и романа никогда не преминут потрепаться. Из их бесед, переписок в сети, перепалок и споров можно узнать главное. Например, «некоторые деликатные подробности нынешней военной компании. Одна из них заключается в том, что перейти границу Z-анклава можно только приняв смерть.»(Раф.).

Или еще:

«…нация – не язык, но сердце… Страна – это люди, детка… А ты мне говоришь – территория. Роман с чертом – вот это и есть Украина! Любовь с метафизикой, с бытием, со смертью! А отнюдь не границы, прочерченные неизвестно кем и непонятно с какими целями… Об украинцах, живущих на этих территориях, говорили всякое… что они никогда не болеют, и никто из них никогда не умрет…» (Раф.)

Множество диалогов не только гравирует персонажей, обосабливая и сталкивая их, но еще и сближает фабульное время, время дискурса и время чтения. Вы спросите, куда уж ближе? Ведь оккупированные территории существуют, война идет, волны адреналинового токсина до сих пор накрывают Украину, пароксизмально, но неумолимо. Это так близко, так внутри нас, черт возьми, что мы привыкаем, привыкаем… Так вот вам пилюля от привыкания – роман Владимира Рафеенко «Долгота дней». Примите ее вместо цикуты и поймите. А чтобы поняли многие – повышенный градус публицистичности и авторский ракурс видения. Инъекционно, интрацеребрально.

Посредством таких психотерапевтических текстов и прокачивается посттравматический синдром. Кроме того, они рождают новую метафору и метонимию Донбасса, что в конечном итоге, не менее важно, нежели политико-экономическая интеграция оккупированных территорий обратно в Украину. Это как чистый лист перед писателем (неважно какой – черный, белый или цвета пурпура). Страшновато начинать, но всегда есть надежда, что получится что-то достойное.

*Пятый Рим — вымышленная тайная организация, рыцарский орден (описанная в романе А. Г. Лазарчука и М. Г. Успенского «Посмотри в глаза чудовищ» (1997) и «Марш экклезиастов» (2006)). Основана в 1268г. Рыцари Ордена проходили специальные курсы омоложения с использованием специального вещества "ксериона". А для ускоренного перемещения использовали систему "румов "-убежищ, разбросанных по всему земному шару. У истоков организации стояли три "зиждителя " — инок Софроний, рыцарь-тамплиер Эрардю Вернуа и хаджи Джалал Аль-Гурганджи.В XIV веке, после гибели остальных основателей, Софроний переносит резиденциюОрдена из Крыма в Московское княжество. После этого члены Ордена принимают активное участие практически во всех значимых политических событиях в России, способствуя созданию централизованного государства. Особенных успехов Орден достиг к концу правления Александра I. Именно в рядах Ордена впервые началось разделение на западников и славянофилов. В советский период Орден, несмотря на противостояние с красными магами, также пытался влиять на внутреннюю и внешнюю политику страны, поддерживая своих ставленников.

*Ганеша - в индуизме бог мудрости и благополучия. Один из наиболее известных и почитаемых богов индуистского пантеона. Покровитель бизнеса, искусств и новых начинаний. Добр и силен, а также способен разрушить любые препятствия.