«Думай сердцем или Тезаурус счастья», рецензия на книги Игоря Потоцкого

В данном случае, в рамках такого ретроспективного исследования, наполненного глубокой рефлексией, Игорь Потоцкий превращает свои воспоминания в истории, в которые читатели с наслаждением углубляются, узнавая себя и удивляясь точности описания детского счастья и счастья вообще. Происходит так называемая идентификация, когда в главных героях книг Игоря Потоцкого мы узнаем себя, своих пап и мам, своих бабушек, родственников и друзей, да и вообще – прожитую жизнь с подростковой и юношеской наблюдательностью, любовью, обидой, предательством и настоящей дружбой, сопровождаемые тонкими эмоциями.

«Я старый, мне хочется плакать

и в детство пробраться тайком,

и самые тайные знаки

уверить, что с ними знаком.

Войти снова  в дом неказистый,

минуя старинный фонтан,

тропинкой ночною и мглистой,

и первый писать свой роман».

(Игорь Потоцкий «Стихотворения»)

В книгах автора много эмоциональных привязок, обусловленных памятью и абсолютно не направленных на использование «рацио», что особенно ценится в современной литературе. Почитайте отзывы о книгах, и вы поймете, что его перо попадает прямо в цель. Ведь эмоции действуют как шпильки, которыми автор (в хорошем смысле этих слов) мастерски прикрепляет свои тексты к нашим душам.

«Выбирая главаря, девочки ругались, а потом мирились. Гарик разочаровался в них. Слишком они стали обыкновенными. Совсем не похожими на бабушку Цилю и маму Раю».

«Все мы разговариваем с Вечностью. Помни об этом».

(Игорь Потоцкий «Улица Хворостина (Прохоровская)»)  

Книги Игоря Потоцкого невелики по размеру. Но что удивительно, – дают возможность сонастроиться с эталонным состоянием автора, которое в нужный момент он абсолютно непринужденно, играючи, передает с помощью текста своему читателю. И вдруг читатель понимает, что это как раз то, что ему нужно, нет, просто необходимо в данный момент!

«И снова птичьих улиц гомон,

и солнце весело слепит,

а я опять играю гнома

и задыхаюсь от обид.

Все сказано в нелепой фразе,

непогрешимой, как гранит,

Мир вдребезги, но я с ним связан,

 и сердце за него болит.

Я скоро в Мексику уеду –

к чужим делам, к чужим богам,

озерам, щедрому обеду,

но памяти я не предам.

Одесса – мой заветный улей,

мой мох, судьбы моей исток,

ночной фасад, свиданье с бурей

и дома странного порог».

(И. Потоцкий, «Первый октябрьский экспромт»,

«Одесская рапсодия»)