«Рабовладелец из ГУЛАГа»

«Красный» шпион

Версия о связях с новыми хозяевами России не лишена оснований и в связи с тем, что по некоторым данным, именно Нафталий Френкель, обладающий немалыми средствами, а главное, нужными контактами, становится первым резидентом советской разведки в Турции.

«В феврале 1918 года, – как пишут в своей книге «Внешняя разведка России» историки Александр Колпакиди и Дмитрий Прохоров, – Ф. Дзержинский предпринимает первые шаги по организации работы агентуры за рубежом. В начале года в Турцию направлен агент ВЧК, действовавший под именем Р. К.Султанова». Кто на самом деле скрывался под этим псевдонимом, неизвестно до сих пор. Но возможно, что Султанов (фамилия явно несет на себе восточный оттенок) это и есть Нафталий Френкель, чьи скуластые черты лица говорили о нем как о выходце с Востока.

20 декабря 1918 года в составе ВЧК был создан Иностранный отдел ВЧК (ИНО ВЧК), который непосредственно подчинялся начальнику Особого отдела ВЧК Вячеславу Менжинскому. Временно исполняющим обязанности начальника ИНО ВЧК тогда стал Яков Давтян. В это же время в системе ИНО ВЧК был организован, среди прочих, и Восточный сектор, которому вменялась работа на территории Турции и Персии через полномочные представительства на Северном Кавказе и в Закавказье, а с территории Дальневосточной республики – против Китая, Японии и, частично, США. По «восточной» линии позже стал работать и друг Френкеля – небезызвестный Яков Блюмкин, убийца немецкого посла графа Мирбаха.

Тем временем, не проработав в Турции и года, Нафталий Аронович возвращается в охваченную пламенем Гражданской войны Россию и обосновывается в «южной Пальмире» – городе Одесса. Именно здесь его ждали «великие дела». ЧК уже никогда не отпустит в вольное плавание своего агента…

Родственные души

В «жемчужине у моря» Нафталий Френкель, явно понизив свой социальный статус, становится приемщиком грузов в порту. Товары из-за границы, ввиду сложного международного положения и связанных с этим трудностей по транспортировке, часто приходят некачественными, потерявшими товарный вид. Чтобы их все же реализовать, Френкель вступает в сговор с мелкими лавочниками и перепродает им часть бракованного импорта. А однажды, немало рискуя, выставил свой залежалый товар на одесскую биржу, и… легковесная госпожа Удача повернулась к Нафталию лицом! Талантливый негоциант, он снова заработал громадные деньжищи. И тут же, как чертик из расписной табакерки, внезапно возник образ Михаила Винницкого, более известного в городе под кличкой Мишка Япончик, которому в Одессе платили «дань» все уважающие себя коммерсанты.

Историческая встреча состоялась в модном в то время кафе «Фанкони», что располагалось на углу улиц Екатерининской и Ланжероновской. Об этом легендарном кулинарно-развлекательном заведении нужно сказать особо. Основанное еще во второй половине XIX века, кафе часто упоминалось в полицейских протоколах, газетных статьях,  литературных произведениях и даже – в песнях. Чем же привлекало кафе посетителей? Здесь было все подчинено приятному времяпрепровождению. Можно было откушать деликатесов в кафе-кондитирской (к услугам посетителей, кроме традиционных сладостей,  «холодные закуски, напитки лучших русских и заграничных фирм», как говорилось в меню), погонять шары в бильярдном зале, посетить с хорошенькой и доступной дамочкой отдельный кабинет, а уж если кто-то считал себя интеллектуалом, то для таких господ был открыт зал, где вместе с отличным французским или, на худой конец, «шустовским» коньячком подавали свежие российские и зарубежные газеты. Кроме того, для почтенных матрон и их модниц-дочерей был открыт шикарный «Дамский салон». В «Фанкони» в разное время бывали Бунин, Куприн, Чехов, Гумилев, Шаляпин, Бабель, Поддубный, Уточкин, Заикин. Позднее И. Ильф и Е. Петров в «Золотом теленке» упоминают «Фанкони» 1920-х годов под названием Клуба военморов имени товарища Шмидта, места, где тусуются старорежимные «пикейные жилеты», одетые в соломенные канотье с целлулоидными воротничками на шее.

Во времена Япончика в «Фанкони», где «король Молдаванки» имел собственный столик, ошивались люди разного сорта и рода занятий: биржевые игроки, корабельные маклеры, прочие сомнительные личности с лицами, которые могли бы служить яркой иллюстрацией теории Ломброзо. Тогда, в годы Гражданской войны, из одних цепких рук в другие, не менее хваткие, переходили партии ворованного оружия, боеприпасов, обмундирования и продовольствия.

Они понравились друг другу, Нафталий Френкель и Мишка Япончик. И тут же нашли точки соприкосновения  – один ловкий коммерсант, второй – «интеллигентный бандит» со своим «кодексом чести» (который запрещал грабить адвокатов, врачей и людей искусства). Их тандем мог легко нейтрализовать любых конкурентов.

Вскоре хитрый и дальновидный Мишка Япончик убаюкал внимание Френкеля и полностью подчинил себе криминального бизнесмена.  Но и Нафталий, со своей стороны, не разделял показную филантропию Мишки, а еще, атеист по натуре, он считал, что слишком много награбленных средств отчисляется в еврейскую общину Одессы для поддержки малоимущих соплеменников. Позже это аукнется ему с неожиданной стороны – раввины окажут содействие ЧК в поимке своего собрата…

Но был у Нафталия Френкеля бизнес, наличие которого он держал в строжайшем секрете. И особенно от Япончика.

Во имя революции

Дело в том, что в Северо-Американских Штатах двое эмигрантов-анархистов Вейнштейн и Канцеленбоген еще задолго до революционных событий в России возглавили Анархистский Красный Крест (АКК), организацию, призванную оказывать помощь отбывающим наказание собратьям в тюрьмах и на каторге Российской империи. В январе 1919-го они переименовывают АКК в АЧК – Анархистский Черный Крест. В силу новых обстоятельств поменялись и устремления «Черного Креста»: не оставляя без внимания заключенных-анархистов, основной задачей американской организации стала координация действий всех анархически настроенных элементов для направления их деятельности в одно русло – возможность возглавить революционную борьбу в России. Доллары, фунты, франки, марки, собранные «Черным Крестом» среди единомышленников в Америке и Европе, переправлялись в Одессу для закупки оружия и боеприпасов. И этот участок работы по перекачке валюты взял на себя Нафталий Френкель. Естественно, что немало заграничных денег прилипло к его рукам. С американской секцией АЧК Френкель проработал весь 1919 год, но внезапно бросает этот, казалось бы, прибыльный вид деятельности. Оказывается, американские товарищи выявили недостачу в один миллион долларов и предъявили  Френкелю обоснованные претензии. Но тот не внял уговорам. Разозленные анархисты вынесли Нафталию смертный приговор. Но он с помощью своего уже упоминаемого нами близкого знакомого Якова Блюмкина исчезает из поля зрения соратников. Вероятно, подсобил Френкелю в решении возникшей проблемы и Григорий Котовский, который в свое время идентифицировал себя как анархиста…

Но это будет позже, а пока в Одессе достаточно мирно сосуществуют различные политические режимы с их разнообразным воинским контингентом. В городе параллельно действовали французское 2-е Бюро (контрразведка) и контрразведка Добровольческой армии, петлюровская разведка и контрразведка гетьмана Скоропадского, агентура англичан, немцев и австрийцев. И только партийная контрразведка подпольного Одесского ревкома большевиков находилась на нелегальном положении...

Задания московского Центра здесь, в Одессе, выполнял и бывший «бесссарабский Робин Гуд» Григорий Котовский, которого в 1917 году, на волне февральской революции, освобождают из одесской тюрьмы по ходатайству военного министра А. Гучкова и морского министра А. Колчака (того самого, в будущем – Верховного правителя России) перед главой Временного правительства А. Керенским.

Кстати, Котовский и Япончик (тогда еще Винницкий) в 1906 году вместе ожидали исполнения смертного приговора в узилище. Там и познакомились. И еще интересный факт. После освобождения Котовского в 1917-м из тюрьмы он выставил свои ножные кандалы на импровизированный аукцион в Оперном театре. Их купил за немалые в то время деньги – 3100 рублей – адвокат К. Гомберг и тут же подарил музею театра. Впоследствии уже ручные кандалы по дешевке – 75 рублей – купил хозяин кафе «Фанкони», по-видимому, ввиду дружбы Котовского с Япончиком, и они полгода красовались в витрине его заведения…

С 1918 года в Одессе действовала мощная агентура «красных». В состав одной из резидентур входила и знаменитая актриса немого кино Вера Холодная, а также весьма доверенный агент самого «железного Феликса» Борис Ржевский-Раевский. В Одессе он скрывал свою подпольную деятельность под личиной чиновника для особых поручений при канцелярии одесского градоначальника. В начале 1919 года Япончик близко сошелся с этим весьма авантюрным человеком из ЧК. Возможно, таким образом была восстановлена связь и самого Нафталия Френкеля с Москвой. Но контакты с чекистским разведчиком продлились недолго.

16 февраля от “испанки” (по официальной версиии) умирает любовница Ржевского Вера Холодная, а через четыре дня, 20 февраля, у входа в дом “Кружка артистов” неизвестными был застрелен и сам агент Дзержинского.

Среди значительных фигур большевистских спецслужб в Одессе значится и Валерий Горожанин. В 1908 году за революционную деятельность он находился в Тираспольской тюрьме вместе с Котовским. А в 1917–1918 годах активно участвовал в революционных событиях в Одессе. Позднее, в мае 1919-го, он был назначен следователем по особо важным делам при Президиуме Одесской ГубЧК. Естественно, что через Котовского и Япончика с Горожанином познакомился и Френкель.

В апреле 1919 года из Одессы вынужденно ушли англо-французские военные части, и в городе воцарилась, как тогда говорили, «Совдепия». Позже Иван Бунин в «Окаянных днях» писал: «Весь огромный город не живет, сидит по домам, выходят на улицу мало…» В Одессе торжествует «всякая красная аристократия: матросы с огромными браунингами на поясе, карманные воры, уголовные злодеи и какие-то бритые щеголи во френчах…»

Однако вскоре за эту одиозную шушеру основательно взялись чекисты. «Одесса испокон веку славилась как гнездо воров и налетчиков, – писал идеолог «белого» движения В. Шульгин. – Здесь, по-видимому, с незапамятных времен существовала сильная грабительская организация, с которой более или менее успешно вели борьбу все 15, нет (их было, кажется, 14), все 14 правительств, сменившихся в Одессе во время революции. Но большевики справились весьма быстро. И надо отдать им справедливость, в уголовном отношении Одесса вскоре стала совершенно безопасным городом».

Попал под раздачу и Япончик. Не помогло и близкое знакомство с Григорием Котовским, который к тому времени решил поменять свой слегка поднадоевший имидж «благородного разбойника». Теперь он – «красный командир» на белом жеребце…

Как раз в то время на Одессу с севера наступали войска Петлюры и части генерала Деникина. И ушлый предводитель одесских бандитов, смекнув «что почем», решил продемонстрировать свою преданность новой, Советской власти. Летом 1919 года Михаил Винницкий решает обратиться к командованию Красной армии с предложением сформировать воинскую часть из своих приспешников и отправиться на передовую. Идею живо поддержал и дал соответствующие рекомендации видный чекист, будущий руководитель одесской ЧК Станислав Реденс. (Впоследствии Реденс станет свояком Сталина, женившись на Анне Аллилуевой, а также начальником московского Управления НКВД.)

Большевики, готовые в тяжелых условиях «породниться» хоть с самим чертом, дают «добро». И таким образом Винницкий-Япончик становится командиром 54-го Украинского Советского полка. Комиссаром полка был назначен анархист Александр Фельдман, а начальником штаба Мейер Зайдер по кличке Майорик, также бывший сокамерник Япончика. Где-то там, в пьяных рядах бывших одесских налетчиков, а теперь сознательных революционных бойцов Красной армии, затесался и Нафталий Френкель.

В скором времени полк поступил в распоряжение командира 45-й стрелковой дивизии Ионы Якира. Но по пути на фронт две трети полка Япончика разбежалось. Оставшиеся все же приняли участие в нескольких боях против петлюровцев. Но вскоре лихим ребятам с Пересыпи и Молдаванки война поднадоела, и они решают вернуться в родные пенаты.

Бывший помощник начальника штаба дивизии Д. Коренблит вспоминал: «Возникла опасность образования в тылу 45-й дивизии бандитской шайки. Надо было изолировать от «храброго воинства» Мишку Япончика». В августе 1919 года по приказу Якира остатки полка разоружают и арестовывают, но комполка Моисей Винницкий не подчиняется приказу. Он оказывает сопротивление, и его в районе Вознесенска при попытке к бегству убивают сотрудники особого отдела 45-й дивизии. И именно конница Григория Котовского довершила дело, порубив жалкие остатки соратников Япончика. Тогда же Мейер Зайдер, начштаба Япончика, стал адъютантом Котовского. А в 1925 году он убил, как писала «Правда», «члена Союзного, Украинского и Молдавского ЦИКа, командира конного корпуса товарища Котовского» в Чабанке, вогнав пулю прямо в сердце…