«Рабовладелец из ГУЛАГа»

Сергей Кулида

 

Плановое исчезновение

В августе 1919 года в Одессу вошли деникинцы. Туда же направляется после ликвидации 54-го Украинского Советского полка и Нафталий Френкель. Вот что говорится об этом его периоде жизни в судебно-следственном деле: «…гр. Френкель очутился на территории, занятой генералом Деникиным, и принимал деятельное участие в контрреволюционной пропаганде против Советской власти, издавая газету в пользу Деникина, против Сов. Власти. После крушения Деникина Френкель остался на Украине незаметным для Сов. Власти, и таким образом ему удалось избежать наказания…»

Но кроме этого, как свидетельствуют источники, Нафталий Аронович организует банду (благо свято место пусто не бывает) из остатков «гвардии» Мишки Япончика, которая занимается похищениями, шантажом, мошенничеством, вымогательством и прочими злодеяниями. Затем создает крупный подпольный «трест», специализировавшийся на контрабанде.

Новому разгулу криминалитета способствовало и то обстоятельство, что в славном городе Одессе всегда любили извечную русскую игру «казаки-разбойники», в которой и «казаки» (полицейские), и «разбойники» (всякого рода криминальный элемент) знали друг друга, как облупленных. И всегда имели взаимный респект. Все было чисто по-джентельменски… Мало что изменилось в их взаимоотношениях и при Советской власти. Местные чекисты, милиция, партийные и советские кадры были, как и до революции, тесно связаны с преступным миром – кумовством, коррупцией и, конечно же, блатом. В Одессу присылали назначенцев из других городов, но эти косметические меры мало помогали. Это обстоятельство весьма тонко подметил еще писатель Александр Козачинский, между прочим, сам бывший уголовник, в своей повести «Зеленый фургон». Там каждый новый начальник милиции, назначенный в захолустный степной городок под Одессой, начинал почти моментально брать взятки, а участковый страж порядка без зазрения совести брал вещдоки «во временное пользование».

Председатель Всеукраинской ЧК Манцев писал: «Мы натолкнулись на связь ответственных работников с некоммунистической средой, а следовательно, на непригодность их для работы в ЧК. Особенно ярко обнаружилось это явление в Одессе, где поспешное отступление наших войск летом 1919 года застигло врасплох многих партийных работников.

Спасаясь от белого террора, некоторые из них вынуждены были пользоваться услугами обывателей и уголовного элемента, и после возвращения советской власти оказались в долгу у этих врагов советского строя. Одесские спекулянты и даже бандиты пользовались слабостью местных работников.

Работа ОГЧК то и дело стеснялась ходатайствами за отдельных арестованных. Нужно присылать в Одессу новых решительных коммунистов, не связанных никакими личными отношениями, и лишь тогда появится возможность направить работу Одесской ЧК на правильный путь».

И таким «решительным коммунистом» стал Федор Мартынов, откомандированный из Москвы для чисток в Одессу в марте 1920 года. Мартынов к тому времени два года проработал в ЧК и отличился тем, что участвовал в разгроме банды Яньки Кошелька, который в 1918-м едва не отправил на тот свет самого Ленина (лишь угнав у него автомобиль).

Московские чекисты, выдавая себя за «гастролеров» из северных районов России, начали активно проникать в бандитскую среду через притоны Молдаванки, Пересыпи и Слободки. Не вдаваясь в подробности операции, скажем только, что в скором времени были арестованы известные рецидивисты – Фельдман, Чале, Черненко, Радишевский, Погарский, Живицкий, Гринштейн, Тщесный, Будилович, Анисков, Никольников, Павловский. Среди убитых числились – бандитский атаман Самсон (Карл Сторожинский) и вор Михаил Райхман. Всего в марте и апреле 1920 года московская группа арестовала или уничтожила около восьми десятков бандитов. Но, тем не менее, грабежи и убийства в городе не прекратились…

В октябре-ноябре 1920-го одесской милиции, после того как криминальная обстановка в городе не улучшилась, была дана свобода отстрела бандитов (после войны этим опытом воспользовался маршал Георгий Жуков, направленный в Одессу командовать военным округом). В результате спецоперации во время многочисленных облав и арестов было убито около ста бандитов, 610 – арестовано, из которых 89 –  расстреляны. О серьезности положения дел с преступностью в городе говорит следующее. Например, банда Черного Сокола (Соколова), насчитывавшая около сотни человек, имела на вооружении два пулемета, 80 винтовок и 40 ручных бомб. Ее удалось уничтожить лишь в результате ожесточенного боя в Холодной балке, и то только при численном перевесе в живой силе чекистов и милиционеров.

О сложности ситуации говорит и тот факт, что часть бандитов днем трудилась в советских конторах и учреждениях, а ночью выходила на преступный промысел. К примеру, бывший анархист некто Шарохвостов, являясь одним из руководителей одесской милиции, снабжал бандитов ордерами на право обысков. Шайка Шарохвостова «бомбила» эшелоны с ценными грузами на станции Одесса-товарная.

Но и вторая чистка, несмотря на масштабность предпринятых усилий, также не принесла ожидаемого результата. Бандитская Одесса, словно гидра, поднимала новые головы взамен отсеченных революционным мечом…

Наконец в марте 1921 года удалось достичь определенных результатов. Было убито и арестовано еще 387 бандитов. Помимо этого чекисты и милиция подчищали последние очаги «контрреволюции». Такие, например, как так называемые рабочие конференции.

А что же Нафталий Френкель? Он словно испарился из города. О нем почти год никто ничего не слышал. Только в 1921 году он появляется на траверсе Одессы, где начинают появляться первые робкие ростки НЭПа…

 

Золото для диктатуры пролетариата

Снова в распоряжении Нафталия Френкеля целый флот парусников, катеров и утлых фелюг.  Они курсировали по Черному морю между портами России, Румынии, Болгарии и Турции, перевозя всевозможные «колониальные» товары – от дамских украшений, шелковых чулок и парфумов до драгоценных камней и валюты.

Контрабанду реализовывали через своих в лавках, магазинах и ресторанах по всей России. Уголовники Ростова, Воронежа, Астрахани, Киева и других городов считали за честь помочь ловкому Нафталию Ароновичу и оказывали ему всяческую поддержку в беспрепятственном прохождении контрабанды через таможню и, говоря современным языком, продвижению и дистрибуции товара на рынок.

Но помимо прочего, Френкель организовал производство «контрабандного товара» прямо в Одессе. Помните, Остап Бендер говорил, что «вся контрабанда делается на Малой Арнаутской»? Так это таки была правда!

Малая Арнаутская улица в Одессе замечательна во всех отношениях. Здесь в сороковом номере жил человек, послуживший прототипом Остапа Бендера, – Осип Шор и его младший брат Натан. Осип служил в отделе бандитизма одесского уголовного розыска. А его брат  был местной знаменитостью – начинающим поэтом-символистом. Натана году в 1919-м по ошибке убили бандиты: хотели «пришить» Осипа, а зарезали брата-поэта. Легенда гласила, что Мишка Япончик, узнав о роковой случайности, похоронил Натана Шора за свой счет под салют револьверов, а потом ночью пришел к безутешному брату просить прощения. Они пили целую ночь и читали стихи убиенного…

На Малой Арнаутской, 9, в квартире № 25 жил до революции бухгалтер Файнзильберг, один из сыновей которого, Иехиль-Лейб (Илья), стал известен миру как Илья Ильф. Рядышком, в соседнем доме № 11 находилась мясная лавка Бендера, чьим именем соавторы «Двенадцати стульев» и «Золотого теленка» нарекли «сквозного» героя своих по сути антисоветских романов.

Кстати, о Бендере. Юлия Беломлинская писала о происхождении Остапа: «Вот это странное словосочетание: «Папа – турецкоподданный». Современному человеку оно ничего не говорит, но в той старой дореволюционной Одессе, жизнь которой была завязана на хлеботорговле, жило множество турецких евреев – хлебных маклеров. Евреем и турецким подданным был еще один «герой» русской истории – Нафталий Френкель, духовный отец системы лагерей… То есть это нам кажется, что «папу – турецкоподданного» Ильф и Петров сочинили для смеху, но в старые времена одесский еврей – турецкий подданный – было обычное и совершенно не смешное явление». И может быть, именно Нафталий Френкель, личность в городе достаточно известная, как раз и послужил писателям прообразом подпольного миллионера Корейко. Именно на Малой Арнаутской, в доме № 16, Илья Ильф и Евгений Петров «поселили» советского нувориша Корейко. А саму улицу назвали Малой Касательной – производным от Малой Арнаутской и Косвенной улиц.

Да и «контрабанда делалась» здесь же: в доме № 74 – фабриковали слабительные таблетки, выдавая их затем за заграничные «патентованные» средства;  в № 10 – чеканили фальшивые монеты. На этой улице по заказу Френкеля многочисленные артели штамповали товар под известные европейские торговые марки.

Но главным делом непотопляемого Нафталия Ароновича были валютные махинации и скупка золота. Для этой цели он по поручению ВЧК (такой слушок прошел по Одессе) даже создал «черную» биржу. Деятельность Френкеля прикрывали пограничники, уголовный розыск, судейские и, конечно же, люди с «чистыми руками, горячим сердцем и холодной головой». А львиная доля вырученных средств и ценностей направлялась в Москву – крупным чиновникам и руководству Чрезвычайной комиссии. И если это направление работы курировал, по всей видимости, экономический отдел ВЧК, то закордонными вояжами Нафталия Френкеля теперь озаботилось контрразведывательное ведомство органов безопасности – КРО ВЧК.

«В 1921 г. гр. Френкель познакомился в Харькове с нашим резидентом, – говорится в следственном деле Нафталия Ароновича Френкеля, – который собрался выехать в Константинополь к месту работы, каковой предложил гр. Френкелю выехать вместе с ним и оказать ему услугу в области ознакомления его с некоторыми лидерами Врангелевской армии, которые лично были знакомы с гр. Френкелем. Кроме того, гр. Френкель сам не отрицает, что имеет очень широкое знакомство среди крупных деятелей контрреволюционных элементов за границей». Интересно, что в том же 1921-м к командиру Истребительного отряда по борьбе с бандитизмом при Крымской ЧК Павлу Макарову, послужившему прообразом героя телефильма «Адъютант Его Превосходительства», обратился бывший член реввоенсовета 2-й Конной армии Константин Макошин. Именно Макошин направлялся в Турцию, в Галлиполи, где базировались остатки врангелевских войск, и перед выполнением ответственного задания лично Ф. Дзержинский настоятельно порекомендовал ему встретиться с Макаровым.

«Приняв предложение нашего резидента, гр. Френкель выехал с ним в Константинополь и работал в нашей организации несколько месяцев, – говорится далее в уже цитируемом документе. – Через некоторое время наш резидент, будучи раскрыт Антантовской разведкой и опасаясь ареста, вынужден был спешно бежать из Константинополя и начал ликвидировать свои дела. Резидент передал на хранение гр. Френкелю до востребования 8000 американских долларов и некоторые секретные документы с условием вернуть их по первому требованию, или, если гр. Френкелю удастся выехать в Сов. Россию, то все переданные ему на хранение документы и деньги передать в ГПУ в Москве. Однако гр. Френкелю в скором времени не удалось выехать в Россию, он остался в Турции и занимался коммерческими делами. Некоторые наши секретные работники обратились от имени ГПУ к Френкелю с требованием возвратить полученные на хранение 8000 американских долларов, но гр. Френкель им ответил, что деньги были положены в какой-то греческий банк, который обанкротился, и, таким образом, они пропали и их вернуть не может. В мае месяце 1922 г. Френкель вернулся в Россию в качестве импортера заграничных товаров, явился в ГПУ, передал имеющиеся у него на хранении секретные документы, но о деньгах, полученных им на хранение, не упомянул ни словом, отчета не дал и вернулся обратно в Турцию. Через несколько недель гр. Френкель опять приехал в Севастополь с товарами от разных фирм и остался в Севастополе на постоянное жительство, не думая уплатить причитающуюся ГПУ сумму».

Как видим, Одесса была не единственным городом, где действовал в собственных интересах Френкель. Ну и еще одно свидетельство активной деятельности нашего героя. Василий Гроссман в романе «Жизнь и судьба» отмечал, что «Френкель в начале нэпа построил в Одессе моторный завод»…

Страницы