«Двойник неизвестного контрабандиста», роман

Разговора не получилось совсем. Седой мужчина, назвавшийся Леонидом Владимировичем, сидел за столом возле окна и старательно заполнял бланк сводки. Когда Гальчевский представился, он положил ручку, наклонился вперед и поджался, как зверь, на которого надвигается опасность.

– Что вам нужно?

Кажется, Беднарук не слушал, что ему говорили, – молча уставился в стол и думал о своем. Затем приподнял голову, и глаза плеснули на Алексея неприкрытой ненавистью:

– Вы сломали жизнь мне, теперь хотите сломать сестре? – И дальше по слогам отчеканил каждое слово. – Я вам отвечать не обязан. И задерживать вас не буду, у меня много работы.

Беднарук еще раз сверкнул взглядом, взял ручку и согнулся над сводкой.

«Не тому человеку вы мстили, Леонид Владимирович, вовсе не тому», – уже в коридоре подытожил Алексей, однако напряжение разрядилось: неприятная ситуация осталась позади. Хотя... минимальный результат разговор принес: Леонид Владимирович косвенно подтвердил, что сестра жива. Следовательно, ее можно найти, размышлял следователь. Может, переговорить с начальником отдела? Но что он скажет – что у него есть сестра и живет в Одессе? Это мы и так знаем. Адрес мог дать только Беднарук, они ведь, наверное, поддерживают отношения, может быть, и перезваниваются.

Идея всплыла сама по себе. Гальчевский разыскал приемную начальника управления и попросил секретаршу показать список сотрудников с домашними телефонами, там быстро отыскал номер Беднарука. Стенского Алексей набрал уже на лестнице:

– Ты можешь подъехать к почтамту? Через десять минут? Давай! Жду напротив входа.

На дисплее мобилки светилось 8:52. У многих рабочий день еще не начался.

===

Пока Стенский занимался телефоном, выясняя, какие междугородные разговоры велись из дома Беднарука и были ли среди собеседников одесситы, Гальчевский пошел доложить о сделанном за последние дни.

В маленькой приемной Заярного очередь не помещалась – люди переминались с ноги на ногу даже в коридоре. Ничего удивительного, что к Юлию Максимовичу Алексей зашел только через час.

Заярный, утонув в мягких глубинах кресла, ни разу не перебил доклад, лишь в конце с явным удовольствием тесно прошел ладонями по щекам вверх, затем вниз и сомкнул их лодочкой ниже подбородка:

– Алексей Богданович, это что же получается – самой правильной оказалась как раз наименее вероятная версия? Если так пойдет дальше, то премию я вам обещаю. Сам попрошу у прокурора. Теперь постоянно держите меня в курсе, если что – звоните на мобильный, – он записал на листике номер, подал Гальчевскому. И затем слегка остудил эйфорию подчиненного, – но не забывайте о других делах, сроки по ним идут.

===

Стенский ждал Гальчевского около управления – новенького высотного корпуса у входа в центральный парк со стороны улицы Грушевского. (Старое трехэтажное здание, в котором спецслужба располагалась еще со времени ЧК – с перерывом разве что на годы войны, когда здесь квартировало гестапо, – передали одному из коммерческих банков, в какой-то степени восстановив историческую справедливость, поскольку до большевистской экспроприации в нем также работал банк.) По дороге Дмитрий коротко информировал о том, что успел узнать. От Беднарука в самом деле иногда позванивали в Одессу, причем по одному номеру.

– А дальше наши ребята установили, что номер принадлежит... Кому ты думаешь? Представь себе – Одесской филармонии!

– Черт! – Гальчевский прикусил губу, чтобы не вырвалось слово посильнее. – Он туда что – на концерты ездит? Или на гастроли?

– Сейчас разбираются. Игорь Ильич ждет звонка из Одессы.

– Близко там к филармонии?

– Если пешком, то минут десять-пятнадцать.

На пятом этаже вышли из лифта и повернули в коридор, но перед самым кабинетом их остановил голос сзади:

– Стенский, где тебя носит? Тебя Ясенюк вызывает!