«Янтарная комната», окончание романа

Поезд ехал как-то неаккуратно. Казалось, машинист тоже глубоко задумался о чём-то своём. Кто-то сеял и сеял в густеющих сумерках огоньки – будто сыпал их из горсти. Так хорошо было прижиматься к Сашиному плечу, класть голову ей на колени! И смотреть на спящего отца.
Крепкий. Высокий. Худенький. И до того безобидный, до того милый.
Марина сглотнула от благодарности – неизвестно к кому. За этот вечер. За всё.
Сейчас они приедут в свой посёлок, возьмут на вокзале такси. А может, ей удастся уговорить родителей – и они пойдут втроём по обочине дороги… Потом посидят у моря. Или хотя бы на веранде. Саша почитает вслух. Что-нибудь такое, что и отцу интересно.
Книги, которые нравятся отцу, – не очень хорошие. Простенькие. Когда приезжают Сашины гости, они только о книгах и разговаривают, но о других книгах. Отец смеётся и забавно поднимает руки вверх. "Нет, ребята, для меня это слишком умно! Для меня ваши тонкости – китайская грамота!"
Она, Марина, тоже пока ничего не понимает. Но ей ужасно нравится слушать! Об одной маленькой книжонке – Марина в ней и полстраницы не смогла одолеть – они спорили так горячо… Будто нет ничего главнее в их жизни!
Интереснее всего слушать Диму. Из них из всех он самый умный. Марина вообще никого не встречала умнее Димы. Куда до него её школьным учителям! Такой странный... Одевается как попало. Кудри лохматые. Седина неровная – вроде он и седеет как попало. Всех перебивает. С Сашей обращается, будто она девчонка, ровесница Марины. Может быть, уважительнее всего он ведёт себя как раз с папкой. Стоит тому заговорить – умолкает. Вроде… споткнулся обо что-то незнакомое, неизвестное…
Марина благодарна Диме за это уважение. И Саша тоже. Саша благодарна всем, кто хорошо относится к отцу. Марина никогда не забудет, как Саша посмотрела на Димину жену, когда та вступилась за отца. Что же он тогда сделал?.. Кажется, заставлял кого-то водку пить. Или что-то вроде того. И все Сашины подружки зашикали на него. А Димина жена так хорошо сказала: "А ну не смейте мне обижать Толика! Он из нас из всех – самый лучший!"
Вспоминать об этом, конечно, приятно… Но, что бы там Лина ни говорила – Марина всё прекрасно видит. Отец её, даже если бы ни капельки не пил, – всё-таки не годится для Сашеньки. Ей надо было выйти замуж за Диму. Да, именно за Диму! Оттого, наверно, Марина недолюбливает умную и добрую Димину жену. Ищет в ней недостатки. Ну, особых-то недостатков нет… Разве что этот лоб. Какой-то он слишком уж высокий – даже пугает немножко. Лицо из-за него кажется маленьким. Ей надо было бы отпустить чёлку, и вообще стрижку сделать вместо хвоста. В любом случае Саша красивее. И глаза, и губы, и вообще – всё.

Одно только… Когда думаешь, что Аркадий и Рита – Сашины родители… Ну да, немножко удивляешься. А когда смотришь на Лину – ясно, что у неё таких родителей быть не может, что её родители – какие-нибудь профессора. Или писатели. И если говорить честно, то Марина понимает, почему Дима выбрал именно Лину.
Но вот Сергей… Он просто дурак. Променять Сашу на такую… Впрочем, может, она в жизни лучше, чем на фотографиях.
Сергей, конечно, тоже очень интересный. Марина чувствует, что не понравилась ему. Это немножко жалко. Хотя… Какая разница!
Странно, конечно, но… Марине стало бы спокойнее, если бы Саша вдруг ушла к Сергею или к Диме. Или помирилась бы с первым мужем. Марина видела у бабушки его фото. Очень красивый! Впрочем – нет! Этот гад не заслуживает быть рядом с Сашей.
Иногда Марине кажется, будто все они в чём-то виноваты. Дима, Сергей, Борис… И в том, что случилось той ночью, – виноваты. Может, ещё больше, чем отец.
– Мам! – шепчет она почти на ухо Саше. – Вот скажи… Ты кого больше всех любила? Диму, Серёжу, Борю или папу?
Огоньки бегут за окном. Сашенька думает. Лицо у неё серьёзное. Она щурится в окно, будто листает книгу. И видно, что она действительно сравнивает, пытается понять… Наконец, так ничего и не решив, поворачивается к Марине и тихо говорит:
– Тебя.
– А Алёшку? Кого ты больше любишь – Алёшку или меня?
Саша снова молчит.
– Я и Алёшку очень люблю. Но тебя – больше. Наверное, плохо, что я тебе это говорю.
– Нет! Это хорошо! Это ужасно, ужасно хорошо! – вскрикивает Марина и крепко обнимает худенькую Сашину руку.

Я хотела бы описать счастье. Целые годы счастья. Или хотя бы несколько дней. Просто писать – страницу за страницей, – как люди просыпаются и радуются друг другу. Умываются, завтракают и радуются друг другу. А рядом шумит море. Шуршит песком и битыми ракушками. Будто ищет что-то. Будто большая женская рука перебирает крупу. И чайки кричат азартными детскими голосами.
Страница за страницей, страница за страницей…
Снова просыпаются, снова бежит из крана вода. Снова идут вдоль моря – трое: мужчина, женщина, девочка. Женщине идти тяжело. Ноги её, стройные и лёгкие на вид, не переступают шаг за шагом, а как бы тянутся, загребая песок. Она крепко держится за твёрдую мужскую руку. Ветер рывками поднимает и ненадолго отправляет куда-то наискось длинные тёмно-русые волосы. Ветер треплет льняную чёлку девочки. Ветер. Песок. Янтарное сияние над светлым песком. Чайки. Ветер.
Я хотела бы идти за ними. Страницу. Две. Три… Но кому интересно читать это счастье?
Кто умеет описывать счастье? Не я.