«Только не рыженькая», повесть

- Посиди еще немножко, имей совесть. У дедушки день рождения.

Сестра дедушки строго сказала мне:

- Максим! Женю!

И все расхохотались.

А после пиршества, когда я мыл посуду, дед подошел ко мне и сказал успокаивающим голосом Бога:

- Ты просто попробуй с кем-нибудь. Другого выхода, к сожалению, нет. Так уж устроена мужская природа. Вернее другой выход есть – но он тебе точно не понравится. Посмотри на одиноких мужиков – они как пугала ходят. Позорище. Мертвецы.

- Я не нравлюсь женщинам, - признался я.

- Чушь, - сказал дед. – Ты культурный, обходительный. Все получится. Воспринимай происходящее, как игру, и не бойся. Слышишь – не бойся. Засунь, что полагается, куда полагается, и станешь в сто раз храбрей. Мужиком себя почувствуешь, плечи расправишь. Говорят – это не главное. Я тебе тоже скажу: может, это и не главное, однако жизнь полноценную ты без этого не проживешь.

- Ну, дед… - промямлил я.

Он крепко хлопнул меня по плечу, достал вставные челюсти изо рта и подставил их под струю горячей воды.

2

Вскоре случилось следующее несчастье: у моей соседки умер муж.

Должен заметить, умер он по своей глупости. В собственной смерти виноват только сам, и возможно, еще немного виновата та скотина, что украла люк по улице Черняховского. Сосед возвращался домой ночью со стадиона, где «Динамо» еле-еле свело матч на ничью, и провалился под землю. Естественно, он горлопанил клубные песни, естественно, в нем плескалось не менее пяти литров пива. И вот он провалился под землю, пролетел шесть метров (кто бы мог подумать, что там так глубоко!) и почил.

Что сказать? Был человек – и нет человека. Ты его видел буквально вчера, не мог и подумать, что ты его не увидишь буквально никогда. Смерть никому не нравится. В смерти правды не ищи. Она подлая, коварная и всегда приходит не вовремя. Человек допел свою последнюю песенку, человек ушел в мир иной. Надо жить дальше.

Вот что я говорил соседке: он был хорошим человеком. Честным, настоящим мужиком. А главное, любил футбол всем сердцем и проявлял должное уважение к напитку богов – пиву.

Я пытался утешить соседку чем только мог. И деньгами, и молитвой, и сопереживанием.

Она зачастила ко мне. Приходила, садилась в кресло и беззвучно плакала, вытирая слезы белым платочком. Я смотрел на ее пышные рыжие волосы и представлял пожарища церквей, я представлял пламя геенны огненной, в котором сейчас купается ее муженек. Дурные мысли, разве эта несчастная женщина заслуживает подобные мысли? Нет, я ее утешал:

- Аня, все хорошо. Все будет хорошо.

Я подносил ей чай и заверял, что она всегда может на меня рассчитывать. В любом вопросе.

Она переспрашивала:

- Правда, в любом?

- Да, - уверял я.

Мне приходилось ее обнимать, она прижималась ко мне огромной грудью, и я старался изо всех сил, лишь бы не выдать своей эрекции.

Забыл сказать – у нее был сын лет восьми. Пашка.

Аня иногда просила меня забрать его из школы или к зубному отвести, или на родительское собрание сходить.

Я все чаще начал бывать у них в гостях. Пашка почему-то сразу невзлюбил меня. Хотя я ему улыбался и сделал пару подарков в виде пластмассового самосвала и пластмассового пистолета.

Однажды Аня пришла ко мне вечером с желтой рубашкой. Она сказала:

- Я хочу отблагодарить тебя и подарить эту рубашку.