«Увидеть Париж и…», рассказ

Оставив деньги на столике, как это, по ее мнению, делают парижане, Лена гордо покинула кафе, но не успела сделать и трех шагов, как в голову пришли две замечательные строчки, которых не хватало стихотворению. Потом еще две. Метнувшись обратно к столику, она торопливо их записала. А когда закрыла блокнот, времени, чтобы добраться до места, оставалось в обрез. Но не беда, всего-то и нужно было – пересечь Сену по мосту и пройти несколько кварталов. Окинув взглядом улицу и не увидев поблизости полицейского, она перебежала ее, как всегда делала в Киеве, если торопилась. Водитель машины, оказавшейся в опасной близости, посигналил и погрозил пальцем, но Лена, сделав вид, что это относится не к ней, помчалась дальше. И уже на мосту зацепилась ногой за бордюр. К чести ее, она не рухнула мешком, и перед тем, как распластаться на асфальте среди людского потока, успела вытянуть вперед руки. Рюкзак же перелетел через голову, словно спешил примчаться на конкурс раньше хозяйки. Падение оказалось настолько ошеломляющим, что Лена даже не почувствовала боли. Сердобольные прохожие помогли подняться, начали наперебой что-то предлагать, но ей было не до них: первым делом следовало проверить, не пострадало ли платье. К счастью, обошлось. Она облегченно вздохнула: пятна пыли можно было без труда вычистить щеткой. Пострадали только коленки, разбитые в кровь, но это – пустяк, кровь можно отмыть в туалете перед выступлением, а ссадины заживут и так. Лена собралась было продолжить марафон, но помешала опустившаяся на плечо тяжелая рука. Здоровенный негр-полицейский, возникший ниоткуда, явно вознамерился не дать нарушительнице  сбежать. Как же она не заметила его раньше? И какой полагается штраф за переход улицы в неустановленном месте? Наверное, не меньше сотни евро, если не больше! Но главное, пока его оформят, финал закончится, и Лена останется без награды! К ее счастью, полицейский ослабил хватку и свободной рукой начал чертить в воздухе загадочные знаки. Кому они были предназначены, она не увидела. Скорее всего, патрульной машине, притаившейся поблизости. На ней и повезут в участок! Такой поворот событий Лену определенно не устраивал. Не долго думая, она со всей мочи огрела полицейского рюкзаком и пустилась наутек. Но пробежать удалось метров пять-шесть, после чего мощная рука правосудия снова сдавила ее плечо. Причем куда больнее, чем раньше. Полицейский начал сурово выговаривать Лене, видимо, перечисляя статьи законов, которые она нарушила. Судя по всему, набегало на приличный срок. Все, прощай награда, здравствуй, парижская тюрьма! Да еще и с работы наверняка уволят!

Полицейский, пристегнув наручниками руку Лены к своей, снова начертил в воздухе загадочные знаки. И только теперь она наконец увидела, кому они предназначались. Две девушки в красных теннисках спешили к мосту на велосипедах. Без сомнения – парамедики! Сняв рюкзаки, девушки достали наборы медикаментов и проворно промыли раны на ногах Лены перекисью водорода. Затем наложили по пластырю. Боль утихла, но вместо облегчения Лена почувствовала отчаяние. Оказывается, полицейский хотел оказать ей помощь, а не арестовать. Наверное, их так здесь учат. А она его в благодарность рюкзаком по голове! Хорошо хоть, что в нем ничего тяжелого не было, только туфли.

Исполнив свой долг, парамедики укатили прочь, и Лена осталась один на один с блюстителем закона, если не считать еще пары сотен туристов, не скрывающих любопытства. Положение складывалось просто отчаянное: полицейский отпускать Лену не собирался, а она, не зная языка, ничего не могла объяснить. Единственным понятным словом из его длинной тирады было слово «паспорт». Лена обреченно протянула представителю закона синюю книжицу с тризубом на обложке. Тот долго вертел ее в руках, просматривая страницу за страницей, но все они были пусты за исключением одной единственной, на которой красовалась французская виза. Вздохнув, полицейский сунул паспорт в карман, что ничего хорошего не предвещало. Нужно было что-то предпринять. И тут в ее голове родилась очередная гениальная идея. В рюкзаке лежала афиша конкурса, которую Лена выпросила накануне у организаторов фестиваля. Текст ее, включавший список участников финала, был набран на французском. Лена торжествующе указала стражу правопорядка на свою фамилию. Тот надолго задумался, потом вновь достал паспорт и начал сличать записи. Сомнений не было, задержанная была финалисткой международного конкурса поэзии. Пока он размышлял, как поступить, один из туристов, бесцеремонно растолкав толпу, подобрался к Лене вплотную.

– Шо я вижу! Дама в беде!

Можно ли не признать в Париже одессита?! Да еще вознамерившегося помочь попавшей в беду соотечественнице! Правда, французским он владел не лучше Лены, но когда одесситов останавливали такие мелочи?! Рассмотрев афишу, он смело обратился к полицейскому по-русски:

– Послушайте, эта дама – знаменитая поэтесса! Через двадцать минут она должна на конкурсе завоевать гран-при. Вы же не хотите сорвать ее выступление?!

Пока полицейский, разобравший из этой речи только словосочетание «гран-при», думал, что предпринять, от толпы туристов отделилась девушка лет двадцати пяти и в свою очередь начала что-то быстро лопотать на французском. Полицейский бросил несколько слов в ответ, затем показал на наручники.