«Второй шанс», повесть

Он действительно оказался очень маленьким – ну не карликом, но если бы его еще слегка уменьшить, так, пожалуй, что и до карлика было бы недалеко. Но А.Б. вполне ловко распоряжался как своим ростом, так и другим имуществом. Расставил чашки, уместил в середине стола торт, пригласил всех к столу. Когда садились, мелькнула несообразность, особенно в сравнении с Валерием и крупноватой Стеллой. Когда сели, все оказались примерно одинаковы.

—  Как дела, орлы? – спросил учитель. Голос у него оказался мощный и звучный. И профиль хоть куда – нос и подбородок были как бы выпилены по благородным лекалам. Настолько выразительный, что фас выглядел просто неудачно повернутым профилем.

Орлы изложили дела. Скучное семейно-офисное благополучие Стеллы заслужило вялое одобрение. А вот нарастающая российско-австралийская авантюра заинтересовала пожилого учителя всерьез.

—  А расскажите об этом вашем Максе, — рокотал он.  – Какой он?

Рассказали о Максе. А.Б. кивал, потом закурил. Пепел стряхивал в то же блюдечко, где лежали остатки торта.

—  Очень интересно, — заключил учитель.  – У вас получается система. Понимаешь, Володя (Билли, напоминаем, в миру звался Володей), ты – что-то вроде идейного центра. Этот ваш Макс – волевое начало. Тебя, Валера, сложнее вербализовать. Но, понимаешь, ты определяешь цель. Ради чего это все. Есть особый талант выбора мотивации.

…

—  И каждый должен знать свой маневр, — говорил учитель позже, уже за вторым чайником и маленькой бутылочкой ликера. – Главное – знать свой маневр. Есть такая ошибка юности – хотеть прожить много жизней, — тут глаза учителя как-то разомкнулись, и он заглянул в бесконечность, — да, ошибка…

—  Ну, мы уже не такие юные, — юбилейным голосом вставила Стелла, прикрыв паузу.

—  Да-да, — спохватился А. Б., — это профессиональное. Все учу.

Посидели еще немного, поговорили о советском кино – и собрались восвояси. А.Б. вышел в прихожую, был мил, Стеллу даже поцеловал на прощание в щеку (она очень кстати застегивала туфли). Валерий выходил последним.

—  Приходите еще! – трубно крикнул учитель всем. И добавил конфиденциально Валерию:

—  Главное – знать свой маневр.

В лифте стояли молча, задумчиво. Потом вышли в летний вечер.

—  Может, еще кофе попьем? – спросил Валерий.

—  В другой раз, — ответила Стелла. – Нет, я вас дико рада видеть, серьезно, давайте посидим. Но сейчас в семью. Надо с сыном заниматься алгеброй.

—  Он у тебя в каком? – спросил Билли.

—  Этот в девятом.

—  А сколько всего?

—  Еще дочь в шестом, — повторила Стелла то, что уже, в общем-то, говорила у А. Б., но в другой компании, в другой интонации и, получается, с немного другим смыслом.

—  Счастливая.

Взяли наискось через детскую площадку. Песочница, горка, черепаха для лазания.

—  Вроде он верно говорил, — сказал Билли неуверенно.

—  Вроде верно, — сказал Валерий. – Но уж больно он маленький.

—  Какое это имеет значение, ребята? – спросила Стелла, да таким правильным, чуть обиженным голосом, что Билли с Валерием так и захихикали, мгновенно вспомнив свою одноклассницу. До этого, стало быть, не вспомнили; общались условно, на основе общего опыта.

—  Молодец, Стелла, — сказал Билли, — знаешь свой маневр.

Стелла отсмеялась со всеми.

—  Ну правда, дураки, какое имеет отношение рост к тому, что он говорит?