«Девяносто первый или путь в бронзу», окончание романа

– Представляю, что там насочиняли обо мне эти кавказцы, – хохотнул Красин и снова сделался серьёзен. – Впрочем, многое уже в прошлом. Товарищи не говорили вам, что я отошёл от дел партии?
Фома давно усвоил, что в этих кругах не принято задавать лишних вопросов, но не сдержался:
– И давно?
– Давненько. – Красин, казалось, не заметил бестактности Циркача. – Ещё в девятом году...
«Вот оно как! Да и понятно, в такой роскоши жить – какая революция! А Симон в позапрошлом году говорил, что встре-чался с Лошадью и получал от него указания. Да и деньги тоже, ту самую «петеньку». Значится, темнить изволите, товарищ Ло-шадь», – подумал Фома, но покивал понимающе. Складывался типичный разговор двух людей с разных ступеней иерархиче-ской лестницы, когда один говорит много и следованием истине себя не утруждает, а второй помалкивает больше, значения сказанному не придаёт, но кивает в ответ уважительно.
– …Я служу в солидной фирме, – продолжил Леонид Бо-рисович, – и занят серьёзным и увлекательным делом. Элек-тричество! Ничего нет великолепнее и перспективнее этой не-видимой и могучей силы! Именно электричество поможет Рос-сии преодолеть лапотную дикость и отсталость. Темноту – в прямом и переносном значении этого слова…
Красин вдруг умолк, смутившись, видимо, пафоса выбранного тона, и спросил:
– А вы понимаете что-либо в электричестве?
Такого вопроса Фома никак не ожидал.
– Я? Ну, как же… Трамвай вон ездит…
– И не только! Не только трамвай. Наша компания разра-батывает и выпускает технику любой сложности: от телеграф-ных аппаратов и лифтов до аэропланов и озонаторов воды. Мы находимся в постоянном техническом поиске. Мы уже думаем над тем, как передавать электрический ток без проводов.
– А это возможно? – спросил Фома. Умел Леонид Борисо-вич заинтересовать собеседника.
– Ещё и как возможно! Вообразите себе телефон будуще-го. Вы носите с собой только трубку и в любой момент можете звонить куда угодно и кому угодно. И это сделает фирма «Си-менс».
Фома представил в кармане своих шаровар эту громозд-кую штуковину, с массивным наушником и раструбом, и усом-нился в целесообразности подобного изобретения. Покашлял на этот раз он.
– Леонид Борисович, мы с Симоном, в общем-то, другим делом занимались.
– Ах, да, понимаю. Извините, увлёкся. Конечно, мне всё известно. Дерзкая экспроприация в Успенске, Кавказ, спасение Матиашвили, побег из Метехского замка… Достойный, вызы-вающий уважение список.
– Вот я и хотел бы его продолжить. Это мне как-то при-вычней. Ближе, чем электричество, – твёрдо сказал Фома Сте-панов, но добавил: – Уж не обессудьте.
– Да что вы, молодой человек, не о том речь, – улыбнулся Красин. – По всему выходит, вы пришли предложить мне свои услуги по добыче денег? Отрадно! А я уж подумал, что вы при-шли с просьбой помочь вам материально. Не удивляйтесь, бук-вально вчера на вашем месте сидел Пятницкий и просил денег. Дал, конечно. – Махнул рукой Красин, как делает это человек, давно смирившийся со своей участью. – Отчего и не дать? У партии сейчас столько средств, что в нужный момент мы уже сможем вооружить рабочих не револьверами, а самыми на-стоящими пушками.
«Надо же! От партии он отошёл, а что касается денег, ока-зывается, всё знает. Не прост Никитич, совсем не прост».
Хозяин кабинета, похоже, о чём-то вспомнил и спросил с интересом:
– А Успенск? Вы ведь жили в Успенске? Что за город?
– Да как сказать… Там-то и город такой…
Что ещё мог сказать Степанов о заштатном городишке, ещё не придя в себя от недавней прогулки по Невскому про-спекту северной столицы?
– …Я и попал-то туда случайно, вместе с цирком. И про-жил там четыре месяца всего, половину из них – на больничной койке, так получилось. А уезжать пришлось – сами знаете как.
– Знаю, знаю. Коба – большой мастер на подобные штуч-ки. Ну, а знакомые у вас остались в Успенске?
Фома вспомнил Аглаю, потом ресторатора Арона Соловь-ёва, станового пристава Ленц-Репьёва. Вздохнул и ответил:
– Да уж. Кое-кого так лучше бы и не вспоминать.
– Тэк-с, тэк-с. – Красин пробарабанил пальцами по столу. – Ну, а я и этим не могу похвастаться. Зато по имеющейся у нас непроверенной, прямо скажу, информации, в Успенске находится некий тайник…
Красин говорил медленно, тщательно подбирая слова. В самом деле, не проявлять же перед этим парнем интерес к спрятанным сокровищам, если двадцать минут назад заявил, что партия в деньгах не нуждается?
– …В тайнике – документы, имеющие прямое отношение к технологическим разработкам нашей компании. И коль скоро вы приехали ко мне за новым поручением, я бы откомандировал вас в Успенск.
Брови Степанова поднялись.
– Я готов, конечно. Но… Успенск город маленький, и меня там запомнили очень хорошо. Сначала – акробатические пред-ставления в парке; потом – этот банк. На площадь тогда выва-лил весь город.
– А мы поработаем над изменением вашей внешности. Всё-таки вы – ученик и соратник Камо. А уж как он умел менять внешность, об этом ходят легенды. Кстати, то, что надето на вас, – это, я полагаю, конспирация?
Фома опустил глаза, оглядывая свои одёжки. Вылинявшая косоворотка, купленный по случаю пиджак, стоптанные сапоги – вполне нормальный вид, ничего особенного.
– Никуда не годится! – отрубил Красин. – В Успенск вы, возможно, поедете в качестве коммивояжера компании «Си-менс и Шуккерт». Придётся вас несколько приодеть. И посе-лить, разумеется. Здесь, неподалёку, находятся недорогие и приличные меблирашки. Поживёте в них недельку-другую. От-дохнёте, восстановите силы, они вам ещё очень пригодятся. Я распоряжусь, чтобы о вас позаботился мой порученец. Вскоре увидимся…