«Круиз по Стиксу», роман

Марина не шевелилась, едва сдерживая смех. Шаги затихли, заиграла музыка. Итак, маскарад начался.

Она приладила полумаску, спрятав завязки под волосами. Оглядела себя. Длинные серьги и блестящие бусы. Под кружевом маски угадывается изгиб ярких губ. Слишком густое кружево, сюда подошла бы паутинка… Но зато лица не видно. Глаза с расширенными зрачками блестят, и угадать их цвет невозможно в полумраке.

Она тихо выскользнула в коридор. Ключ надо спрятать, не носить же его с собой. И так на поясе кастаньеты и веер. Черт знает, как ими пользоваться… Ага, ключ можно спрятать за стульями у стенки. Вряд ли кто-то найдет его сегодня вечером.

Она пошла полутемным коридором, прислушиваясь к цокоту своих каблуков. Раскрыла веер. Драный веер, конечно, хоть бы совсем не разорвать…

У входа в зал стояли два «стража» в джинсах и  картонных латах и шлемах. И в масках. Лиса и заяц. Стасик-скрипач с третьего и Сережа-баянист со второго курса. Совершенно неузнаваемые.

- Е-мое! – сказал Заяц. – Это что ж такое?

- Ты с какого курса? – спросил Лис.

Марина тряхнула блестящими волосами и гордо прошла между ними.

В зале был полумрак. Мушкетеры, рыцари, монахи танцевали медленный танец с пастушками, куклами, феями.

- Вот это да! – услышала она позади себя и обернулась.

Юрий Владимирович. Преподаватель. Дежурит сегодня, чтоб эти самые феи дом не сожгли. А что? Хорошая работа для веселого молодого человека, почти не отличающегося от студентов!

- Не изволит ли сеньорита протанцевать со мной сегидилью?

Марина улыбнулась непривычно накрашенными губами (ох, и мерзкая на вкус помада!):

- Почему бы и нет?

Она положила ему руки на плечи. Сегидилью она, пожалуй, не смогла бы. А вот такое топтание под музыку – да сколько угодно! Она усмехнулась, вспомнив, как этот самый Юрий Владимирович проходил мимо нее, как мимо пустого места, хотя хорошенькую Ленку Зарецкую всегда узнавал…

- Сеньориту, наверное, зовут Карменситой? – шепнул он ей на ухо.

Она рассмеялась:

- А разве на маскараде в музыкальном училище подойдет другое имя? Ведь вы, музыканты, других испанских имен не знаете!

Он обиделся за все племя:

- Ну уж будто!.. А вы не наша студентка? Я вас не узнаю.

- Конечно, не ваша. Я с подругой пришла.

- Я так и понял. Всех наших я знаю наперечет!

- Да, чужак в ваш улей залетел.

- И где же сеньорита учится?.. Или уже работает?

Марина на минуту задумалась. А действительно, кто она? Что бы такое похлеще придумать?

- Хореографическое училище. Первый курс.

- Я так и понял, – глубокомысленно заметил он. – У вас легкая походка. Сразу чувствуется танцовщица. И танцуете хорошо.

Ага, понял ты, козел безрогий. У меня походка такая от рождения. Просто ноги так растут. Надо было сказать, что медсестра. Ты бы сразу заметил рентген в проницательных глазах! 

- Сеньор не представился, – сказала Марина.

- Да, в самом деле! Юрий, – шепнул он.

Ладно, Юрий. Через неделю я тебе это вспомню. Когда музлитературу сдавать будем… Ты же придешь ассистентом к нашей стерве…

- Фи, как прозаично! – вместо этого сказала она. – Я думала, что вас звать, как минимум, – Эскамильо…

Он оживился:

- А может, Хосе?

Не надейся. Мой «Хосе» вон там, в костюме мушкетера, с «Мальвиной» танцует…

- Нет, лучше  все-таки – Эскамильо… Хосе я уже не люблю…

Он расхохотался:

- Слушайте, для хореографички вы хорошо знаете оперу!

Она легонько шлепнула его сложенным веером по руке, благо танец уже кончился:

- Но-но! Не задавайтесь: есть еще новелла Мериме и наша танцевальная «Кармен-сюита». Так что свет клином не сошелся на вашем меццо-сопрано…

Она пошла по залу, покачивая бедрами. Оборки на юбке колыхались в такт ходьбе. Ее уже заметили. Не узнали. Слишком быстрым было превращение, никто не ждал…

Она прошла мимо Вадима, раскрыла и закрыла веер, глядя на него в упор. Он остановился на полуслове, обернувшись к ней. «Мальвина» – а может, «Пьеретта»? – досадливо обернулась тоже: это ей он не ответил, рассматривая Марину.

И где он достал такие сапоги на каблуках? Пряжки из двух разных брошек. Мамашины, небось. А что, у него руки и ноги маленькие, как у женщины. Он хрупкий, тонкий, из-за тонкости кажется высоким, хотя сейчас, на каблуках, она сравнялась с ним ростом… «Плащ мушкетера» в лучшие времена был женской голубой юбкой, теперь распоротой по бокам и украшенной бумажными крестами. Белая рубашка с кружевным воротником, кружево на «ботфортах»… Черт подери, а он солидно готовился! Ни в какое сравнение со всеми этими псами, картонными рыцарями и монахами в мешковине!

Заиграли быстрый танец, и она пошла в круг танцевать.

- Маска, кто ты? – кричали ей на ухо.

Она смеялась и не отвечала. Старалась держаться подальше от девчонок с их курса. Эти догадаются быстро…

Ее просили погадать, она протягивала руку за монетой. И правда, монеты ей давали – пятаки, завалявшиеся в студенческих карманах. Она наворожила всем смерть от любви и прятала монеты в вырез платья, смеясь и вырываясь из хватавших ее  рук.

Снова заиграли медленный танец, и откуда ни возьмись вынырнул Юрий.

- Гитана, куда же вы пропали? Поверьте, из всех здешних матадоров я самый привлекательный…

Ох и надоел ты мне! Особенно эти расспросы о хореографии и глубокомысленные замечания о ней же. Если бы узнал в ней студентку, так бы не старался. А так – чужая, вот хвост и распускает. А «Хосе» теперь с Золушкой пляшет. Очередь у них, что ли?

- Внимание, хозяева и гости карнавала! Сейчас проведем конкурс на лучший костюм! Победителям нужно подготовить какой-нибудь номер!

Вот тебе и раз! Это Толик Горбатюк в роли ведущего. Марина попятилась к стенке. Номер им еще!