«Повесть о людях и о себе», (часть 2)

У меня не было амбиций, но было свое виденье работы председателя. Я его уже излагала. Поначалу я просто помогала Косенко. Если нужно представительство Спилки – я. Подготовить документы на выдвижение на литературную премию – я. Получить деньги у спонсора на нужды Спилки, которые удалось найти Косенко, – я. Книжная выставка – я…  Писать протоколы – я…

Мороки было много. Совмещала свою работу директора школы с этой. Без оплаты. А что делать? Не могла отказать – ведь я же за него голосовала.

Не только – я. Правление работало. Но рук не хватало, и много приходилось делать именно мне.

…Летом в Одессе, стоя на ступеньках дома творчества, Саша указал на меня Николаю Григорьевичу Жулинскому:

– Голова я, а это мои ноги…

Тот окинул меня изучающим взглядом:

– Красивые ноги…

Надеюсь, что не только ногами была. Страницу в «Народном слове» для писателей выпросила я и в течение года исправно давала материалы в редакцию. Раньше никогда спилчанам не давали столько газетной площади. Каждый месяц выходила страница с фото писателя, короткой справкой о нем, с его произведениями – стихами или рассказами, иногда отрывками их крупных повестей и романов. С моей подачи вышли страницы В. Погрибного, А. Архангельского, С. Колесникова, А. Загравенко, А. Кердиваренко, А. Крымского, Н. Гармазий и моя. Месяцев в году мало, а то бы больше вышло… Оксана Шпырко очень долго собиралась дать материал, Надя Гармазий упиралась, но после трех напоминаний таки дала… Б. Ревчун не заинтересовался идеей. Зато В. Бондарь, узнав в редакции, что есть такая страницы, принес свой рассказ, «растолкав локтями» выстроенную мной очередь. Вышло не под нашей рубрикой, но вместо нее…

Договорилась я и о радиопередачах. Они выходили регулярно – 2-3 раза в месяц в течение года. По моей просьбе звонили авторам и приглашали записать передачу. Мое дело было дать телефон, рассказать об авторе и выстроить план передачи. Контролировать, все ли приглашенные записались.

Вроде простое дело! Не требует материальных затрат. Но работает! Спилка представлена в области.

Договорилась с директором литературного музея им. Карпенко-Карого, где мы все – «экспонаты», о том, что радиопередачи будут записываться на диски и храниться в фонотеке. Радуюсь, что существуют в архивах голоса Погрибного, Архангельского, Ревчуна, Загравенко,  Кердиваренко, Кондратенко, Царук. И меня.

Это так просто сделать! Нужно только захотеть…

С книгоизданием было сложнее. Об этом написала статью в «Народное слово». Потом – еще несколько…

Такой полемики должно быть много: а вдруг достучимся?..

В литературном музее выписала все даты рождения наших писателей, составила таблицу. Оказалось, каждый год 4-5 юбилеев. Искали на правлении алгоритм, чтобы все планово издавались. Пытались привязаться к юбилеям, чтоб каждый имел гарантированную возможность быть напечатанным. Иначе не решить, чью книгу печатать в первую очередь. А так – все в равных условиях…

Юрий Солтык, специалист департамента обладминистрации, отвечающий за книгоиздание, подхватил идею:

– А я предлагаю издать альманах! Готовьте материал, подавайте…

Альманахи называют «братской могилой». Меткое название. Кто спорит – лучше издать отдельными книгами… Но это нереально. И чем плохо, если ежегодно издавался бы сборник, где были бы представлены 4-5 авторов, и все были бы уверены, что в свое время и их работы будут опубликованы, пусть не отдельной книгой и не в полном объеме… Ведь часть – это больше, чем ничего…

По большому счету, у нас есть альманах – журнал «Вежа», где редактором был и остается все тот же «вечный» Бондарь. Журнал областной организации НСПУ. Некоторые члены НСПУ там действительно печатались. Все больше из той, «бондарской» команды. Большую часть площади занимали другие – не наши. Сказать, чтобы они были так уж лучше «наших»?.. Зачем они в нашем журнале? Пусть бы печатались в своих областях. Чтобы мы были в курсе литературного процесса нашей страны? Благородная цель. Но пока что наша область, где и распространялся журнал, в основном – в библиотеки, была не в курсе, какие в ней есть свои писатели. Познакомить область с ее литераторами – разве не менее благородная задача?

Думаю, В. Бондарь печатался в журналах других областей. Такое себе «алаверды». Такой себе обмен авторами. Вроде и неплохо задумано… Только авторы, которые хронически не попадали на страницы «Вежи», другого мнения.

 

С Тамарой Самиляк я познакомилась на каком-то конкурсе молодых литераторов, в котором я была членом жюри. Нас собрали и поставили задачу: за месяц рассмотреть поданные рукописи, отобрать наиболее стоящее и подготовить к печати, чтобы издательство «Имекс-ЛТД» быстренько издало альманах.

Я перечитала стихи «молодых». Тема одна – неразделенная любовь. Это нормально: о разделенной стихи не пишут. Были попытки философского осмысления окружающего мира, остро пахнущие юношеским максимализмом, с глагольными рифмами и орфоэпическими ошибками. Некоторые стихи были достаточно милы и при хорошей редакторской работе могли бы выглядеть неплохо, но – за месяц напечатать?

– Мы выпустим макулатуру, – сказала я, когда пришел черед высказаться. – На приличный альманах не наскрести, но и то, что выберем, нужно переделать. А напечатать в таком виде – это выбросить деньги на ветер. Не лучше ли поискать в среде «взрослых» литераторов? У каждого есть несколько рукописей, издание которых может пополнить библиотечные фонды.

Но мне возразили: нужно поддержать молодых!

Что-то не помню, чтобы меня в молодости так поддерживали…

– Нужно. Поддержите. Выставьте в Интернете лучших. Напечатайте в «Народном слове». Вручите грамоты. Пусть растут и развиваются. Но печатать целую книгу графомании? Кто ее будет читать, кроме них самих? Поддержите лучше тех, кто уже дает результат.

– Например, ваш перевод Лины Костенко, – поддержала меня Валентина Бажан, редактор «Народного слова» и мой добрый друг.

Тамара Самиляк заинтересовалась переводом.

– Зайдите ко мне завтра, – предложила она. – Покажите.

– Есть еще готовая к изданию рукопись переводов Евгена Маланюка, выполненная А. Архангельским, – сказала я.

– Это та, которую иллюстрирует Андрей Надеждин? – оживилась она.

– Да, именно та…

Мы с Александром Архангельским пару месяцев назад показывали Андрею наши переводы. К книге переводов Евгена Маланюка он сразу сделал прекрасные иллюстрации. Обсуждали варианты и моей книги – в каком стиле иллюстрировать «Флоренцию»… Мечтали, какая может быть книга – билингвой, на мелованной бумаге, рисунки в стиле живописи Ренессанса…

Моей книге не судилось, а к переводам Маланюка иллюстрации были готовы…

На следующий день я принесла Тамаре Сергеевне перевод Лины Костенко и подарила ей несколько своих книг, среди которых – романы «Королева полыни» и «Санта Лючия», вышедшие в журнале «Украинский детектив» (Спасибо Галине Абрамовой, без нее издать такой объем было бы нереально… Было что дарить).

– Не как издателю, с прицелом, а как читателю. Если прочтете и понравится – буду рада, – сказала я.

Через несколько дней меня удивил звонок Евгении Шустер.

– Ольга, у меня к Вам предложение. Ко Дню Независимости не напишите ли стихи о Кировограде?

Я замешкалась с ответом.

– Так я же… пишу по-русски…

– Ничего! А попробуйте по-украински! Мне хочется, чтоб на этот раз Вы попробовали.

– Ну… я попробую…

У меня же есть переводчик – Александр Архангельский. Если напишу что-то – поможет…

Я набрала его номер.

– Не отказывайся! – воскликнул он. – Возможно, это шанс.

Я сидела в запущенном парке возле дома. Стояло сияющее лето, в комнатах душно, уехать некуда, но за домом был парк, выручавший, если мне хотелось «на природу». Вела все эти разговоры, сидя на пне…

Я еще немного посидела на нем, роясь в памяти, придумывая, о чем же написать…

Придумала. Потребовалась ручка и лист бумаги. Пришлось идти домой. Возле подъезда зазвонил телефон.

– Лови на почте! – раздался в трубке голос Александра. – Я уже написал и отправил тебе.

– Ух, ты! – восхитилась я. А чего удивляться – его всеядность и скорость реагирования известна…

– Только не говори, что это я написал. Скажешь – перевели твои стихи. Я тебе их дарю. Завтра отнесешь Евгении Михайловне, а заодно и спросишь, как издать твой перевод…

Интриган… Нашел для меня повод изящно попросить… Я бы сама не пошла и писать стихи отказалась бы, зная, что по-украински не смогу…

Так оно и вышло. Стихи понравились, и, видимо, частично были использованы. Мы разговорились. Я рассказала о своей работе над переводами. Премия за переводы была недавно получена, мое имя уже звучало…

– Мне легче издать Ваш роман, – доверительно сказала Евгения Михайловна. – С переводами сложнее – нужно разрешение Лины Костенко.

– Это практически невозможно, – ответила я.  – Она не идет на контакт, не отвечает на звонки и письма…

– Вот именно… А с Вашим творчеством таких проблем не будет.

И в это время ей позвонила Тамара Самиляк.

– Я прочла роман Полевиной, – послышалось в трубке.

Евгения Михайловна улыбнулась мне, продолжая слушать. Мне тоже было слышно, но всех слов я не разобрала. Поняла только, что роман понравился.

– Ну, вот его и издадим. И книгу переводов Маланюка.

Я вышла потрясенная. Так не бывает! Конечно, мечты могут сбываться, но не настолько…

Позвонила Архангельскому. Рассказала.

– Слушаю и не верю, – произнес он. – На всякий случай, не настраивайся на успех.

Но это случилось! В «Имексе» вышли обе наши книги…