«Второй шанс», повесть

А пачка денег росла, словно выздоравливала после смертельной болезни. Она понемногу обрела забытую упругость. Вскоре ей стала тесна резинка, и она перекочевала в сервант.

***

Чудесная реинкарнация денежной пачки навела А. В. на мысли о возможной смерти и возможном же уклонении от нее.

И он был как та денежная пачка – таял, сходил на нет, а потом перестал таять и начал расти. И как купюры в пачке теперь были физически не те, что изначально, так и начинка А.В., будь то молекулы или мельчайшие желания и повадки, изменялась.  Этот мужчина с рыжеватой бородой мог бы уверенно произнести я жив, но жив все-таки увереннее, чем я.  Ну хорошо, а прежний несуразный А. В. – что же, его выкинули, как сломанный грузовичок? Или удалили, как бородавку или вросший ноготь? Нет, так нельзя, так нехорошо…

Вообще ранняя голубоватая осень отчего-то принесла мысли о смерти. Каждый на свой лад их одолевал.

Макс, например, был к ней готов. Никто (кроме нотариуса) не знал, что этот еще молодой человек написал по всей форме завещание, где среди наследников значился его отец. Каждое утро, распахнув глаза, Макс представлял себе мир без себя и давно избавился от сентиментального чувства утраты.  У него были близкие – жена и две дочери (правда, от других жен), сын жены, отец, двоюродный брат, друзья. Макс ничего не имел против того, чтобы эти люди погоревали; в конце концов, лучше чувствовать, чем не чувствовать. Но он не хотел никому доставлять неудобств – ни своим присутствием, ни отсутствием.

Это небо, неровный ряд крыш, эта (или другая) птица,  пушащий облака ветер – все продолжится и после физического изъятия Макса. Но небо, крыши, ветер, птица – ведь это не что-то внешнее по отношению к его, Макса, жизни. Это жизнь и есть.  И, стало быть, она продолжится помимо тела.

Наверное, если эти позывы подсушить и спроецировать на учебник философии, получится невнятный зигзаг, а спрямив его, мы добудем очередной  изм.  Но Макс не сочинял главу из учебника, а просто смотрел в окно, как если бы в глаза смерти, – и старался не отводить взгляд.

***

У Вероники висело зеркало в прихожей. И створки шкафа в комнате тоже были зеркальные. И иногда створки открывались так, что отражались в зеркале в прихожей. То есть возникала система зеркал. А в системе зеркал, как известно, можно увидеть собственный профиль.

Вероника, проходя по квартире, боковым зрением заметила свое отражение. Если бы оно было обычное, в этом вот зеркале, конечно, Вероника узнала бы себя – а кого еще там прикажете наблюдать? А проходящий профиль она приняла за собственную мать. Полезли мысли – а что здесь делает мать, когда она на работе? И тогда Вероника сообразила, что это она.

Она, а не мать.

Молодая женщина сделала шаг назад и вернула отражение, зафиксировала его. Фигура в лифчике и трусиках, в полумраке, без возраста. Не высокая и не то чтобы полная, нет, не полная, но ведь и не худая. Не точеная, так скажем. Год от года ей (фигуре) предстоит понемногу терять очертания, четкость, резкость. Превращаться в приблизительную молодую женщину, молодую женщину на первый невнимательный взгляд.

Вероника видела сцену в троллейбусе – как молодой человек, сидя у окна, с интересом взглянул на девушку, стоявшую рядом, а потом, всмотревшись, уступил место пожилой худенькой женщине. Подумать только, тогда Вероника нашла в этом эпизоде что-то забавное, даже сумела так пересказать подруге, что та смеялась.

Вот так. Она, не предпринимая специальных к тому усилий, проживала бестолковую жизнь матери, одинокую бабью жизнь. С одним серьезным отличием – у матери в тридцать два была маленькая Вероника, а у Вероники есть маленький Билли. Судите сами, что лучше. Тем более что и Билли есть как-то наполовину.

Дальнейшие поступки Вероники озадачили бы наблюдателя, если бы тот не манкировал своими обязанностями. Она прошла на кухню, достала из серванта графинчик с каким-то желтоватым спиртным и приняла его три рюмки подряд, не испытывая (вроде бы) ни удовольствия, ни отвращения. Как три таблетки. При этом, конечно, Вероника не была алкоголичкой. Совсем наоборот.

Просто бывают такие дни.

***

Второй шанс. Второй шанс…