«Второй шанс», повесть

***

Если камера снимает скорбное человеческое бытие из угла потолка стеклянного кафе, значит, это кому-то надо. И, стало быть, есть наблюдатель, может быть, невидимый нам или вообще не антропоморфный, который просматривает все эти записи. Так вот – он испытал бы что-то вроде частичного дежавю, увидев за тем же столиком тех же мужчин, что и три месяца назад. Только трех из четырех.

Проницательный читатель уже догадался, что это Билли, Валерий и Макс собрались на совет, что же им делать с австралийскими долларами. И как вообще жить.

Две официантки, темненькая и светленькая, похожие на двух котят разной масти, стояли в тех же позах у той же стойки, как будто не прошло трех месяцев и весна не обратилась в лето. Как изменилась за истекший срок их молодая жизнь? Что убыло, что прибыло? Визуально – ничего. Если разве что они обменялись мастями, но поскольку остальные элементы их внешности были трудноразличимы, то это мероприятие видимого результата не принесло.

Солнце жарило вовсю; южное окно вело себя как линза, то есть попросту выжигало ближайшие столики. Наши предприниматели оказались в тени, как, впрочем, и значительный сектор отечественного бизнеса.

—  Что же ты, Билли, — с укоризной говорил Макс. – Деньги есть, а идей нет. Когда ж так бывало?

—  Да у меня такие дела, — уклончиво оправдался Билли, а так как его товарищи вопросительно молчали, он довольно сбивчиво изложил историю об ударе ногой в лицо. Валерий шутливо подвинул стул подальше от Билли и выставил карикатурный блок.

—  Да… — мрачно протянул Макс. – Редкий случай – все силы ума ушли в удар ногой.

—  Давай скажем иначе, — подхватил Валерий, — все силы ума ушли в чужую голову. Элементарная утечка мозгов.

—  Вам смешно, — обиженно сказал Билли (хотя никто не смеялся), — а мне каково.

—  А каково тебе, — ответил Макс. – Девушка тебя любит, его не любит, да ты еще лупишь его по роже. Каково ему, вот вопрос.

—  Ты не понял, — сказал Билли нервно. – Во-первых, он весь любит. Он… ну, как бы пылает огнем. Его хоть бей по роже, хоть не бей, а он счастлив. Ну, то есть через двадцать лет поймет, что был счастлив.

—  Интересное уточнение, — отметил Валерий. – Через двадцать лет поймет. Знаешь, моя свояченица нашла на даче клад, который спрятала прежняя хозяйка-старушка. Три тысячи старыми деньгами. Ни тогда этих денег не растратили, ни сейчас…

—  Это не одно и то же, — отрезал Билли. – А во-вторых, как бы вам объяснить… ну, если попросту, он – это я, только раньше. И что же это за дело – себя бить по лицу?

—  Детей тебе пора заводить, — посоветовал Билли Валерий, как женщина женщине. – А то развел философию на пустом месте. Дал по роже, и дал. Проехали.

—  А себя по лицу, — сказал Макс, — иногда очень даже способствует.

—  Потренируйся, — ввернул Валерий.

—  Ладно, — сказал Макс очень веско и допил кофе, как водку. – Перейдем к делу. Какие идеи?

—  У меня – никаких, — сказал Билли быстро. – Я пас.

Все молчали.

—  А все-таки? – спросил Макс, как следователь из кино.

—  Ну… ничего качественного.

—  А некачественное?

—  Ну не знаю… А вы чего сидите?

—  А мы будем тебя критиковать, — сказал Валерий.

—  А… Ну вот, например. Аттракцион «Нежданный поджопник». Клиент платит небольшую сумму и попадает в темный коридор. Типа коммуналки. Висят тазы, счетчик старого образца, какие-то сундуки под ковриками, повороты…

—  Понятно. Ретро.