«Девяносто первый или путь в бронзу», роман

Становой пристав Ленц-Репьёв перебирал разложенные на столе бумаги, – всё, что касалось тифлисского ограбления, – думал. «Тер-Петросян, Бачуа, Ирушадзе, Чиабришвили, Бочаридзе, Ходжамирянц – целая банда! Столько народу бомбами положили, мерзавцы! А здесь Камо почему-то один. Может, всё не так и страшно…»
Как только из его кабинета вышел Арон Воробьёв, пристав вызвал двух филёров и поручил слежку за постояльцем из девятого номера гостиницы «Пражская». Мера не принесла ошеломляющих результатов, ничего любопытного агенты рассказать не смогли.
Разъезжает по городу на пролётке…
«Хм! Мало ли тут бездельников скачут день-деньской на пролётках? Вязать их всех теперь, что ли?..»
Свёл знакомство с молодым человеком из акробатической труппы, известным в городе как Тома Этьен, или Циркач. По документам Фома Степанов…
«Случается, и у нас интересуются юношами. Дело интим-ное. Фу ты, какая гнусность в голову взбрела!..»
В течение дня дважды посетил Приазовско-Кряжский банк. Первый раз находился там четверть часа, второй раз – двадцать две минуты. Чем занимался и к кому обращался, установить не удалось…

«Ну-ка, ну-ка! Вот это уже интересно! Хотя… А если это и не Камо вовсе? Если ошибся ресторатор? Память у него хоро-шая, видите ли. После портерной. Эти абреки все на одно лицо. Прибыл по коммерческой части и зашёл в банк – и что?... Уста-новить им, видите ли, не удалось…»
Заходил на телеграф, разговаривал по телефону, отбивал телеграммы…
«И это не возбраняется. Чтобы изготовить бомбы, нужна лаборатория. Нужны химикаты, помещение, подготовленные люди. Ничего этого кавказец здесь не имеет и не ищет. Привез-ти бомбы с собой не мог – портятся быстро. Чёрт побери, а не имеем ли мы дело с самым настоящим князем Дадиани, комми-вояжёром и почтенным вкладчиком нашего банка? Вот и сооб-щай жандармам в губернию – приедут, а тут другой коленкор совсем. Конфуз выйдет…»
Ленц-Репьёв крикнул, чтобы принесли чаю, расстегнул китель, отложил на дальний край стола фуражку в белом чехле.
«А если и впрямь Камо?! Тогда у нас в городе матёрый бандит, а не какой-нибудь воришка по передним. Тогда нужно ухо держать востро, а в жандармерию сообщать тем более пока не следует. Приедут, арестуют, и снова они – герои, а мы так себе, вроде как для блезиру здесь. Сами управимся. Слежку, значится, не отменять, к банку городового выставить, и не плохо бы узнать, что он там писал в тех телеграммах. Князь Дадиани! Х-хэ!»