«Круиз по Стиксу», роман

Оформляли документы долго. Потом ее попросили подождать в коридоре, и вот тут-то на нее навалился самый настоящий астматический приступ! Ей показалось, что кто-то схватил ее за горло и сжимает сильными руками. Странный какой-то приступ, никакого свиста и хрипа, как у астматиков, она просто тихо сидела и не могла дышать. А вокруг никого не было, только в конце коридора слышались веселые голоса.

Неужели докторша права? Она вспомнила ее взгляд и убежденный голос: «У вас астма, астма!», и дыхание остановилось совсем.

Марина сжала пальцами влажные виски. Спокойно, спокойно. Это внушение. Дама, наверное, обладает какими-то гипнотическими талантами, умеет навязывать свою волю. Если бы она сказала иначе: не волнуйтесь, возможно, у вас все в порядке, но это нужно проверить, такое бывает, и т. д. Но она, как удар бича, произнесла это слово, и вот теперь Марина пыталась преодолеть странное тихое удушье, смутно догадываясь о его истинной причине.

Ну подумаешь, астма. С астмой тоже живут. У соседки Ларисы астма, и ничего. Шубу недавно купила. Ходит, смеется. Ну, иногда в больнице лежит – так не все же время!

Боже, где они ходят! Почему мне так плохо? В глазах темнеет, еще не хватало тут свалиться! Тогда точно не отпустят!

Смех в конце коридора стал глуше, перешел на обычный разговор. Марине стало чуть-чуть легче, еще минута, и она свободно вдохнула, как ни в чем не бывало. Что это было? Может, все-таки уйти, пока они не оформили ее?

Но ее «оформили». Она сдала одежду, надела тот самый шелковый халатик, который так мало весил. Сестра с сомнением поглядела на нее: замерзнет ведь! Посоветовала не снимать свитер. Марина шла за ней и чувствовала себя нелепо в мохере под шелком.

Отделение было на четвертом этаже, и уже на втором Марина начала задыхаться. Сестра бодро шла впереди, и Марина едва поспевала за ней. К концу подъема она уже не могла перевести дух.

- Вот тут посидите, пока врач придет, – сказали ей и снова оставили одну.

Удушье накатывало волнами, и каждая новая волна была выше предыдущей. Марина застыла, не зная, как с ними бороться.

Это всего лишь нервы. Я очень подвержена внушению. Я ей поверила. Это мой бронхит и внушение шалят. Я это выдержу. Уже лучше!.. Как это называется – ятрогенное заболевание? От слов. От внушения. Нужно внушить здоровье – и все. В эту игру можно играть наоборот. Я здорова! Я здорова… здорова…

- Женщина, что с вами? Вам плохо?

Марина открыла глаза. Волна удушья тихо откатила.

- Идемте в палату. Вот эта кровать свободна. Только застелите ее своим бельем. Все ушли на обед, сейчас начнут сходиться.

Марина присела на край застеленной кровати. На белоснежной наволочке лежал плюшевый заяц. Она, недоумевая, взяла его в руки. 

- Вы зря сели на эту кровать!

Марина подняла голову. Высокая черноволосая женщина входила в комнату.

- Эта кровать занята, хотя дама не ночует в больнице. Нужно все снять, а утром застелить, как было. Тетя Женя завтра выписывается, перейдете на койку у окна.

Марина положила зайца на место.

- Ее отпускают домой? – с надеждой спросила она.

- Она никого не спрашивает. У нее мобилка, свой шофер, едва примет процедуры – звонит, к дверям подъезжают. Жаль только, на четвертый этаж «мерс» заехать не может. Вы запомнили, как заяц лежал? Она утром крик поднимет, что на ее постели лежали и смяли ее. Тетя Женя как-то присела с краю и не поправила, так тут и главврач был, разбирался!

Марина поднялась, расправила койку.

- Может, я уйду совсем?

В палату вошла целая толпа. Они весело переговаривались, было видно, что все знают друг друга и давно уже тут.

- Сидите, сидите! Где это видано! Место есть, а вас – домой? Ничего ей не будет. Поспите прекрасно на ее месте. Жаль, одеяла нет, как бы не замерзли!

Марина перестелила постель и прилегла, отвернувшись к стене, не принимая участия в общем разговоре.

Вскоре пришел врач, послушал ее, написал целый список лекарств.

- Проверим, – сказал он Марине. – Пока ничего сказать не могу.

В аптеке ей выдали кучу лекарств на один день – на дольше денег у нее не хватило. Набрав горсть таблеток, она задумалась, заменяет ли это ужин или же целый обед. Мужественно проглотив все, свернулась калачиком в холодной постели.

Свет потушили, разговоры постепенно стихли. Марина не могла заснуть от холода. От окна тянуло холодным воздухом. И нужны были ей те злополучные туфельки! Лежала бы сейчас дома. Через пару дней – каникулы. Вовку не нужно поднимать в школу…

…Он всегда приползал к ней, стоило Максиму уйти на дежурство в выходной. Забирался под одеяло, терся носом о ее щеку. Рыжий Филька не выдерживал одиночества в кресле и тоже прыгал к ним. Вовка хватал кота и пытался уложить на подушку рядом с Мариной. Иногда кот снисходил до этого…

- Мам, Филька вчера за молью гонялся! Съел ее. Он не отравится?

- Не должен.

- А коты долго живут?

- Не знаю. Лет десять, наверное…

Вовка задумался. Он считал.

- Значит, если ему сейчас два года, то когда мне будет шестнадцать, он сдохнет? Ой, мама, а что делать?! Правда, я буду совсем взрослый, но все равно его жалко!

Марина прижала сынишку к себе. Он подозрительно хлюпал носом.

- Никто не знает, сколько кому жить. Да это и не надо. А коты живучие.

- А люди?

- И люди тоже. Кто как.

- Мам, а как же бабушка живет и знает, что она скоро умрет?! Она же старая! Ей не страшно?

Коту надоело лежать под одеялом, и он жалобно заскулил. Вовка поцеловал его прямо в рыжий нос.

- Филечка, не умирай никогда, ладно? Я тебя буду хорошо кормить, чтобы ты был здоровый… Мама, а ты не боишься?

- Нет, не боюсь. Даже любопытно – что там такое. Может, там правда черная река и перевозчик на лодке?

- Река? Расскажи!