«Венера Урбинская», повесть

Понимая все это, я вел себя подчеркнуто корректно, но сдержанно. Лиза же, напротив, излучала радушие, причем приветливость ее не выглядела искусственной. Не чувствуя с моей стороны ответной реакции, во время прогулки она удвоила усилия: нежно улыбалась, смеялась по любому поводу, а на прогулке после ужина, любуясь закатом, даже склонила голову на мое плечо. Все эти выпады я выдержал стоически, пусть видит, что голыми руками меня не возьмешь. Ближе к ночи Лиза вновь оккупировала ванную комнату первой, устанавливая, таким образом, новую традицию. Читать она мне не дала. Уже лежа в постели, поинтересовалась как бы невзначай:

– Каковы твои дальнейшие планы?

– Еще не знаю, – признался я. – Все зависит от обстоятельств.

– У тебя всегда все зависит от обстоятельств. И ничего не зависит от тебя самого, – с упреком заметила она.

– Ерунда! – огрызнулся я. – Поклеп!

Лиза победно улыбнулась – видимо, на такую реакцию и рассчитывала. Роли наши поменялись: ей, без сомнения, нравилось чувствовать себя хозяйкой положения.

 – А все потому, что тебе никто не нужен, – снисходительно заметила она. – Ты даже сам себе не нужен, что уж тогда говорить о других.

– Еще один поклеп, – отозвался я миролюбиво.

Миролюбиво – не потому, что ее слова меня нисколько не задевали, напротив. Просто не хотелось с Лизой пререкаться, не то настроение. Да и в чем-то она была права. В эгоцентрической вселенной действует особая геометрия, в пространстве которой есть место только для одного человека. Понятно, что, подчиняя жизнь логике этого пространства, ты оказываешься в полной изоляции. Вот почему, считая себя творцом собственной судьбы, на самом деле я ошибался, хотя и не чувствовал себя обманутым. Ведь обманщиком был я сам. Но такого рода открытия не особенно приятны, и я поспешил перевести разговор на другую тему:

– Скажи лучше, почему утром не разбудила?

– Жалко было, ты спал, как младенец. У меня так не получается.

– Хорошо сплю, потому что совесть чиста, – буркнул я.

Лиза бросила на меня скептический взгляд, но от комментариев предпочла воздержаться.

– Спасибо, что завтрак принесла! – запоздало поблагодарил я.

– Так за него же уплачено! Не оставлять же!

Рационально, ничего не скажешь! А я-то, глупец, надеялся, что ею двигала забота о ближнем. Но Лиза возразила, что забота тоже имела место, и даже в первую очередь. Очень уж ей хочется наладить наши отношения, чтобы я наконец перестал ее ненавидеть.

– С чего ты взяла, что я тебя ненавижу?

– А что, разве нет причин? – смущенно спросила она. – Из-за меня ты чуть не погиб.

– Не из-за тебя, а из-за собственной дурости, – возразил я. – Нечего было лезть, куда не надо. Но при этом, заметь, я себя не ненавижу. А значит, и тебя тоже.

Доля правды в моих словах, несомненно, присутствовала, вот только Лизу они не убедили. Ни на миг не задумавшись, она с горячностью воскликнула:

– Я же вижу, с какой холодностью ты ко мне относишься!

– Вот уж попала пальцем в небо! Отношусь я к тебе ничуть не хуже, чем к себе, хотя и с долей скепсиса. Но в отсутствие взаимного доверия такая линия поведения – единственно приемлемая.

Лиза изумленно на меня взглянула.

– В отсутствие доверия? А разве то, что я добровольно с тобой поехала, ничего не доказывает?

– Добровольно? Да у тебя просто выбора не было!

– Выбор есть всегда, – горячо возразила она. – Даже если его нет.