«Понедельник, вторник...», повесть

1953, январь, 13 (вторник), 10.00
Фельетон «Берездовский свинтус» о завхозе  Берездовского дома сирот Матвийчуке Л. Г., напечатанный  не где-нибудь, а в союзной прессе, в  «Труде», органе ВЦСПС,  шуму наделал много.  Сам факт откармливания свиньи «не был бы столь вопиющим, если бы не отходы столовой для подопечных, которые и шли на откорм».  Учет отходов отсутствовал. Сумма, за которую «свинтус» (так в фельетоне) был продан на рынке, подтверждена только самим завхозом, и то косвенно и частично  – чеками на покупку тетрадей, канцтоваров и подарков наиболее отличившимся сиротам ко Дню рождения Отца народов. И хотя сам завхоз настаивает на том, что разница была истрачена на закупку картофеля там же, на рынке, о чем есть акт оприходования, кладовщик не отразил их в отпускной накладной в столовую, что вызывает серьезные нарекания и справедливый гнев…    
В ответе, который готовил Шварбер, – а упреки касались его парафии – учета и отчетности, – в ответе все было правильно: и полное согласие с выводами статьи; и ее особая актуальность в свете положений последней книги великого вождя и учителя товарища Сталина, которую активно прорабатывали и обсуждали  на местах; и конкретные решения Коллегии Министерства по данному конкретному вопросу; и уже поступившие с мест предложения об усилении  персональной ответственности всех и каждого;  и почин Краснолуйского УТОДа «Об искоренении фактов ротозейства, повышении  большевистской безотходности и бдительности».
Все было в ответе. Не было главного –  поощрения завхоза за попытку улучшить питание подопечных. Все было повернуто так, чтобы отбить охоту что-то делать, как-то крутиться, искать резервы, налаживать…  А как же призывы к развитию артелей?  Поговорят – и хлопнут, как нэпманов?   Вот и его командировки точно так же можно трактовать. И третировать за то, что там – рабсилу, там – цемент, там – кирпич… И пусть  все заактировано и списано  согласно положений учета, – все равно фельетон с названием «Великий комбинатор» просился на третью страницу.  Не дай бог, конечно.   
«Хорошо, хоть не еврей, – подумал Яша. – Матвийчук Леонид Григорьевич. Леонид?..» Яша поправил концовку, усилив ее словами «разгильдяйство и самоуспокоенность».
 Взялся за  смету  по восстановлению Курятиского пансионата УТОЗ. Смета была смешная: «И половины не покроет. А директор там –  трус и дурак.  Не поеду. Пусть сами решают.   Не поеду».
Оставался Вайсман. – Яша ознакомился с докладной. – Просит разрешить брать обрезки кроя у швейников. Он договорился. По цене вторсырья. Ну, молодец, умеет же!   Просит разрешить, а без министра нельзя.  Закупки строго фондированы, разнарядки утверждены на Коллегии.  В 10.30 Вайсман  идет на прием к первому заму; просит Яшу зайти с ним, убедить, а уже потом – к Феде, к Федоту Гурьянычу. 
На часах 10.20.  
– К вам – Вайсман,  Яков Исаакович. 
– Давай.