«Понедельник, вторник...», повесть

1941, август, 24 (воскресенье), Полтава, раннее утро, нет и пяти...
У Гаевого на вагоноремонтном снова аврал – третий день – и ночь. Только обшили броней бронепоезд – и паровоз, и бронеплощадки – «Маршал Буденный» назвали! – а попал под бомбежку – снова нужен ремонт. Завтра будет сам маршал, лично принимать. И не дай бог что – застрелит – самолично – так говорили…
Погрузку литерного закончили. Машины с семьями областного руководства приходили ночью. Размещал, устраивал.  Еще раз сверил списки и прошел по вагонам,  посматривая, куда бы мог подсадить  стариков – «две семьи, по одному чемоданчику» –  места были в каждом вагоне, но третий – обкомовский и четвертый  –  решил не трогать, не надо, обошел посты и вернулся к себе в кабинет. Час-полтора можно поспать, но прежде перекусить. Кипяток есть.  И чай, Сонины котлетки… 
– Товарищ Бедеров, товарищ Бедеров! – проснитесь. – Солдатик тормошил.
– А? Что?
 – Товарищ Бедеров, там на перроне…
 – Ну, что?
 – Там люди… К вам…
На перроне стояли люди, группами. И в центре каждой – один или два чемоданчика, небольших, как и было говорено. Яша огляделся – человек сто, никак не меньше, и тут он увидел:  навстречу идут  старики – Борис и Матвей –  как обычно, неторопливо…
– Что? Кто это?
– Это беженцы… Но наши, что едут, не все – есть провожающие…
– Наши? Я сказал только вам... Две семьи!
Старики молчали. 
– Только вам! – переводя взгляд с одного на другого. –  Что?.. Молчание – гельд…
– Яков, посади нас. Ты же знаешь, что ждет их – тех, кто останется, кого не возьмешь…