«Янтарная комната», окончание романа

С этими мыслями он достаточно ровно подошёл к крыльцу и сунул ключ в замок. Но ключ почему-то не проворачивался. Толик подёргал, подёргал… Услышал, как кто-то отпирает изнутри. Обрадовался, обнаружив за дверью Алёшку.
Тёщи на веранде не было. Однако вдохновение уже несло Толика, и он обрушил его на ребёнка.
– Такие-то дела, сынок! Скоро пара туфель будет стоить пол моей зарплаты! Понял?
Тут он заметил, что ребёнок чем-то испуган. Подумал вдруг: а, может, он пьян сильнее, чем самому кажется?
– Ты чего, Лёшка? Всё путём, всё нормально!
Он поспешил сесть и почувствовал, что, в самом деле, не вполне владеет телом. Пальцы не слушались. Как-то не сразу смогли подобрать со стола бумажку, которую подвинул к нему сын. Наконец изловчился и стал читать.
Большой лист был исписан красивым тёщиным почерком. Толик читал, злорадно приветствуя каждую ошибку, но никак не доходя до смысла.
"Пусть меня простит дочка-покойница, но я с тобой бороться больше не могу. Я ей дала слово, что не брошу тебя, что не дам тебе пропасть. Но вижу, что у меня на это сил не хватит. Дай мне Бог сил внуков на ноги поставить! Сама я не могу тут больше находиться. У меня есть свой дом, своё хозяйство. Когда ты протрезвеешь – сядь, поразмысли. Сам поймёшь, что детям вредно находиться рядом с тобой. Что у меня им будет лучше. Пусть дети не видят, как ты убиваешь себя. Маринку я увожу прямо сейчас. А про Алёшу ещё поговорим…"
Алёшка стоял, прижавшись спиной к двери, и толковал что-то про школу, про футбольную секцию, про какую-то пирамиду… Толик пытался вникнуть, но не мог.

14
Рита рада, что скорая завезла её на окраину, в маленькую больницу. Не дай Бог, завезли бы в областную, где половина сотрудников – хорошие знакомые. Пришлось бы каждому рассказывать, с каждым объясняться... Бывало у неё давление и повыше, но никогда она не соглашалась ехать в больницу. А теперь даже обрадовалась: дома стало до того тяжело! То есть вроде бы наоборот – всё тихо, мирно, будто ничего не произошло. Вроде как Сашенька приехала в гости – вот и всё. А, может, и вообще никуда не уезжала.
Какие-то они у неё странные, обе девочки.
Саша… Читает вслух это стихотворение – и обсуждает: вот тут – хорошо написано, а тут – плохо…
Юля… Сначала говорит Рите, что убьёт "гнусного гада Борьку" – причём с такой пугающей яростью! Рита даже растерялась: а вдруг и в самом деле натворит чего-нибудь! А через пять минут она уже убирает в шкафу и при этом поёт… Рита заглянула – а Юля там освобождает от своих вещей Сашенькины вешалки и полки.
Самое глупое – и она, Рита, тоже как бы обрадовалась. С первого дня, с того самого Нового года Рите казалось, что она видит красивый сон. А теперь вот проснулась. И ничего этого, оказывается, не было. Ни сирени, ни чужого украинского городка. Если б только телефон не звонил каждые полчаса! Люди, которые годами не вспоминали о них, вдруг стали звонить и спрашивать, "как дела". Будто сообщение передали по радио, а они не поверили и хотят узнать, что же случилось на самом деле.
В палате, конечно, душно и народу слишком много. Одна требует – "откройте форточку", другая – "закройте форточку". Но это всё-таки лучше, чем слышать раз за разом спокойный Сашенькин голос. Раз за разом одно и то же! "Спасибо, ничего… Новости? Да вот муж меня оставил. А так – всё по-старому". Потом долго молчит, слушает, как в чёрной глубине трубки кто-то изумляется, возмущается, не может поверить.

Хорошо. А чего бы, собственно, она, Рита, хотела? Чтобы Сашенька плакала, убивалась, проклинала мужа? Нет, упаси Боже! Но тогда Рита хотя бы знала, как себя вести.
И как назло, нет Аркадия! Был бы он дома… А действительно – что бы он сделал? Пошёл и побил бы его? А может, смеялся бы, когда Сашенька читала нараспев Борино прощальное стихотворение? Как там у него? "Давай будем честны друг с другом: очаг наш погас и остыл…"
Оказывается, Рита уже запомнила эти стихи…
Она не видит в них ничего смешного. Грустно… Складно… Кто бы подумал, что Боря может так красиво писать! Настоящий поэт!
Вот что Аркадий бы сделал! Изорвал бы эти листки на мелкие кусочки! Но Аркадия, слава Богу, нет. И это в любом случае хорошо.
Ну почему же, почему Рита боится его возвращения? В чём она виновата?!
Странно… Дети и поженились, когда Аркадия не было. Но тогда Рита боялась ясно чего. Такое важное решение приняли без отца, не подождали его со свадьбой.
Рита и тогда ничего не решала. А сейчас она и вовсе ни при чём. Она вообще на базар ушла, когда он Саше эти стихи преподнёс. А хоть бы и не ушла никуда – что она могла сделать? Спустить его с лестницы?
Нет, хорошо, что Аркадий в рейсе. И хорошо, что тётя Бэтя с Соней уехали в Израиль. И не узнают никогда об этом кошмаре!