«Понедельник, вторник...», повесть

2013, февраль – 1950–52?
Позвонил Саша, мой дядя.
– Ты можешь вполне на меня сослаться, – сказал Саша. – Я видел его. Обязательно сошлись.
 – Кого?  
– Список, кого спас... Я помню, Яша говорил.
– Есть все-таки справедливость. Пришли же к литерному и те двое, кто был должен. Заемщики, должники. Не все, правда. Б. решил не спешить с отдачей и остался, пусть будет земля пухом его долгу.  Я говорю об Н. и А., и прежде всего о Н. Это около него  в списке – рядом с Н. – большая галочка, понимаешь, почему большая, а у А. – поменьше? потому что суммы у них разные, и расписки у них разные – у Н. – если по форме, так по форме, и два свидетеля есть, вот ты сейчас  удивишься – оба эти два тоже уехали литерным. Так что?  – они теперь откажутся от своих слов, если вдруг и Н. решит не спешить, как и Б.? Не думаю, – сказал тогда Яша,  – не должны.
– Как не должны?! Должны! – схватив последнюю фразу, схватив ее из кухни, из шкворчанья и готовки, явилась в дверном проеме Соня. – И папа, – так рассказывал дядька, – кривился, как от изжоги, объяснять не захотел – «та не... мы не то... мы про другое...» А Соня смотрела на нас обоих – на свидетелей ее  заявления, смотрела, увесисто качая головой, мол, «конечно, о чем можно говорить, если ни один из них, ни тот, что со свидетелями, ни другой, так и не объявились. Списали, наверное, на войну или просто сволочи и подонки. Забыли. Ладно бы, если бы не спас… А ведь ты всем рисковал. Стоило кому-то капнуть, что ты, начэвакопункта, взял всё на себя  – всё, СМЕРШ. Так и тут вы скажете: «Стоило сажать»? Кого?!

1953, январь, 13 (вторник), 14.30
Что же, если подвести итоги, фронт работ, намеченный министром,  в короткие сроки выполнен, ликвидированы тяжелые последствия войны, разворот  восстановления санаториев, домов инвалидов, детей-сирот выполнен, осталось два объекта по Сталинской области, дом детей-сирот в Кагановичском р-не, дом инвалидов в Молотовском р-не Ворошиловградской области,  дом инвалидов в системе УТОЗ в Берездовском р-не…  Осталось так, хвосты. Доведут. И без меня, и без Гуревича. Начало положено. В облсобесах знают, куда идти, кого просить, что обещать. А Федот Гурьяныч самоуспокоенности не допустит. И самоустраниться никому не позволит.  
Бумажки перекладывать, дела подшивать – не мое это. Нет.   
Может, и в самом деле – к Вайсману?