«Янтарная комната», роман

Она любила свой старый дом, любила в нём каждую трещинку и царапинку, каждую веточку на клёне за окном, каждую подозрительную дырку под плинтусом в длинном общем коридоре. Её не тяготила теснота узенькой двенадцатиметровой комнатки. Наоборот – комнатка грела, касалась ласково, почти как одежда. Как раковина улитки. К тому же Сашенька понятия не имела о том, что коробочку свою они снимают у Лидии Петровны. Она считала Лидию Петровну соседкой, а слово "хозяйка" воспринимала как право старой интеллигентной женщины указывать другим на ошибки и промахи в хозяйственных делах.

Сашенька любила и всех соседей. Она не понимала, почему родители мечтают поскорее уйти из этого дома, от этих людей. Удивлялась, когда кто-нибудь шептал матери: "И как вы её выдерживаете, такую язву! Вы просто ангел!"

Действительно, мать никогда не спорила – и даже была как будто благодарна старухе за её постоянный надзор и непрошеную науку. А Сашенька и вовсе горевала о том, что нельзя будет увезти с собой на новую квартиру Лидию Петровну и её дочку.

Дочка Лидии Петровны, Алла Николаевна, была тоже очень старая. Сашеньке это всегда казалось удивительным. Седая, с морщинами – и дочка! Несколько раз Сашеньке приходилось видеть мельком, как Лидия Петровна купает Аллу Николаевну в корыте. Так же мама купала Сашеньку. Только мама хвалила Сашеньку, ласково приговаривала, а Лидия Петровна свою старую дочку отчитывала за что-то, а однажды вообще шлёпнула по спине скрученным полотенцем. Когда Лидия Петровна после купания расчёсывала её длинные волосы и заплетала в тугие мокрые косы, Алла Николаевна хныкала, как маленькая. И это было так странно!

Сашенька догадывалась, что Алла Николаевна… как бы не совсем взрослая. Но дурочкой её не считала. И разговаривать, и играть с ней было куда интересней, чем с любой из девочек во дворе.

Особенно любила Сашенька рассказы Аллы Николаевны о войне. О том, как им с матерью нечего было есть, и как, наконец, они устроились мыть пол на вокзале, и как потом она, Алла Николаевна, приспособилась рисовать вывески. Фрукты, пирожные, часы, женские профили и руки с маникюром. Сашенька прямо-таки ликовала, когда рассказ доходил до триумфа Аллы Николаевны. Надо же: вдруг открывается у человека талант! Он, оказывается, умеет рисовать на стекле! И Аллу Николаевну начинают наперебой зазывать в магазины, парикмахерские, рестораны! (Вообще-то странно было, что при немцах оставались и парикмахерские, и рестораны.)

Больше всего Сашеньке нравилось слушать про картошку. Как одна из официанток вынесла Алле Николаевне баночку с картошкой, впитавшей вкус мяса. И они с Лидией Петровной несли картошку домой, но не выдержали и съели прямо в парке. Стояли на мелком дождичке и ели, накалывая картошку на дубовые палочки…

Из-за этого рассказа Сашенька полюбила холодную картошку. Она иногда приносила с улицы дубовые палочки и ела ими, чтобы получше прочувствовать, как оно было.

Сама Алла Николаевна больше всего любила историю о том, как вылила содержимое ночного горшка на головы отступающих немцев. Рассказывая, Алла Николаевна так счастливо, так искренне хохотала! Даже слюна булькала во рту. Сашенька восхищалась героизмом Аллы Николаевны, но ей было стыдно слушать… про горшок...

От неё же Сашенька узнала о Янтарной комнате. Алла Николаевна показала два кусочка янтаря – вроде пуговок без отверстий – и сказала, что подобрала их возле подземного хода, куда немцы перетаскивали какие-то большие ящики. Алла Николаевна подкралась и увидела, как из ящиков достают и уносят куда-то в глубину янтарные стулья, янтарные столы и диваны. После войны она пробовала залезть в эту трещину, но не сумела. Теперь она собиралась подождать, пока подрастёт Сашенька, чтобы отправиться туда вдвоём.

Во дворе Сашеньку высмеяли: нашла кому поверить! Слабоумной бабке, которая приехала в город ещё позже, чем другие соседи, а во время войны жила совсем далеко отсюда. Но потом ходили всё-таки, и не раз, в указанное старухой место. Шарили в траве, заглядывали под камни...

Может быть, именно из-за Аллы Николаевны в том районе все дети стали врать про Янтарную комнату. Некоторые уверяли, что видели её, но не могут выдать, где это, поскольку дали слово какой-нибудь Синей руке или Белым перчаткам.

В тот день, когда Сашенька должна была переехать на новую квартиру, Алла Николаевна сделала ей замечательный подарок: квадратное стекло в рамочке. На задней стороне стекла она нарисовала красками красивый букет ромашек, а спереди стекло было совсем гладкое – только у двух цветков вместо жёлтых серединок Алла Николаевна наклеила те самые янтарные кружочки. Старушка сказала Сашеньке, что картинка – часть Янтарной комнаты, но просила этот секрет никому-никому не выдавать.

 Прощаясь, Сашенька и Алла Николаевна горько плакали. Сашенька обещала приходить к ней в гости.

Ещё жальче ей было комнаты. Уже с лестницы она вернулась туда, огляделась по сторонам, всхлипнула. А потом подбежала к окнам и быстро поцеловала подоконники. Сначала – один, потом – другой. И совсем уже выходя – медную ручку двери.

3

Новый дом не оправдал Сашенькиных надежд. Чего-то она ждала большего. Нет, не было, конечно, такого, чтобы она прямо вот думала: "Нам дают квартиру в настоящем дворце. Там будут стены, как в Янтарной комнате, и люстра, как в Оперном театре". Но так долго длилось ожидание, так часто все повторяли: "комнаты небольшие, но очень красивые, очень светлые, очень солнечные – ну просто сказочные!" И в Сашенькином воображении возникло что-то… необыкновенное.