«Янтарная комната», роман

Сашеньку, которая побаивалась нового двора и новой компании, приняли неожиданно хорошо и уважительно – то ли потому, что никто не помнил её маленькой и толстой, то ли потому, что долго ждали её появления. Или дело было в новых одёжках? Мама на толкучке купила ей очень красивое розовое пальто, пушистое, отороченное белыми шнурами. А к нему – белые ботиночки и розовые колготки. Вдобавок выяснилось, что у Сашеньки – самые длинные косички. И единственные на весь двор серёжки. Маленькие, золотые, с сиреневыми камешками.

А может, просто вид у Сашеньки после болезни стал какой-то особо значительный.

Могла тут сыграть роль и доктор Добрина, имевшая привычку рассказывать в разных квартирах о чужих заболевших детях так, будто она ездит из города в город и сообщает людям новости – то ли о земляках, то ли о дальних родственниках. О чьём-нибудь воспалении лёгких сразу становилось известно всему дому. И все невольно следили за ходом событий. С большим или меньшим интересом. Сталось бы с Миры Моисеевны восхищаться в чужих квартирах и Сашенькиными глазками, и косичками, и замечательным характером. Скорее всего, каждый такой хвалебный монолог она завершала теми же словами, что и первый свой разговор с Сашенькой.

Принимала ли Сашенька всерьёз далеко идущие планы Миры Моисеевны? Нет, конечно. И всё же… Она была несколько смущена и растеряна. Действительно, проблема имелась. С одной стороны – доктор Добрина, не словами, так весёлым взглядом постоянно предъявлявшая на Сашеньку таинственные права. С другой стороны – дядя Костя, папин почти брат. Сашенькин папа и дядя Костя выросли в одном детдоме, вместе поступили в мореходку, а во время войны служили на одном крейсере. Главное, каким-то образом они спасли друг друга, когда их крейсер разбомбили. Раненые, почти сутки плавали, держась за бревно. А потом они попали в один госпиталь. И вот в госпитале произошла некая история. Её при Сашеньке не обсуждали. И Сашенька не совсем ясно представляла себе, о чем идёт речь, но выходило, что в результате этой истории она должна будет выйти замуж за сына дяди Кости Серёжу. Серёжу Сашенька ни разу в жизни не видела. Он жил у бабушки в Харькове вместе с мамой, которая там училась. Разумеется, никто не посвящал Сашеньку в их взрослые сложности, но из разных разговоров и замечаний она поняла, что дядя Костя очень любит свою жену, а она его – не очень. Что несколько раз они разъезжались – вроде бы навсегда. А потом снова мирились, съезжались, но как-то не совсем окончательно. А теперь дядя Костя получил квартиру, такую же "сказочную", как Сашенькина, и все надеялись, что в собственном доме семейная жизнь дяди Кости исправится, пойдёт по-новому.

В Сашенькиной квартире уже занавески висели на всех окнах. И на чёрной полированной этажерке были расставлены раковины, кораллы и безделушки, которые папа привозил из разных стран и о которых доктор Добрина сказала: "Никакие это не игрушки, а произведения искусства. Антиквариат! Точно такая ваза есть в Эрмитаже. Только большая, ростом с человека". После чего мама, испуганная мудрёными словами, перестала давать Сашеньке для игры папины статуэтки и вазочки.

Уже успели вывезти остатки строительного мусора, уже обложили кирпичом газоны и высадили в два ряда тонюсенькие, будто пёрышком нарисованные деревца. Из чёрной завезённой земли показались зелёненькие усики травки. И тут во дворе появился Серёжа.

5

Сашенька не видела, как и когда это произошло. Ей девочки доложили, что в третье парадное въехали новые жильцы. Симпатичная модная тётенька и мальчик лет одиннадцати. В груди у Сашеньки бултыхнулось: "Вот оно! Наконец…"

Ничего таинственного в её догадке не было: в третьем парадном по вечерам оставались тёмными только окна дяди Кости.

Нового мальчика очень заинтересованно обсуждали. Какой-то у него был особый чемоданчик. И ещё папочка. И рюкзачок за плечами. И на голове – не кепка, как у всех, а беретик с хвостиком. Сашенька чуть было не сказала подругам, что знает имя этого мальчика, что папочка у него – нотная, что мама его – пианистка, и зовут её тётя Зоя. Что когда Сашенька родилась, отец мальчика и Сашенькин папа договорились их поженить. Она даже рот успела приоткрыть. И вдруг поняла: промолчать – интереснее.

Серёжа всё не выходил во двор, и это тоже было как-то… интересно.

Сашенька всё время помнила о том, что он здесь, в доме. И чувствовала, как с его приездом она сама вроде бы изменилась. Наверное, от знания, не разделённого ни с кем, от спокойного ожидания чего-то. Изменились её повадки, её взгляд, её улыбка.

Теперь она часто поглядывала на окна дяди Кости – но украдкой.

Серёжа, конечно же, заболел. Тётя Зоя показывалась во дворе совсем редко. Появлялась из-за тяжёлой окованной двери, быстро, пасмурно оглядывалась и торопливо, как бы нехотя, проходила наискось к арке. Походка у неё была чёткая, стройная, но… подчёркнуто отчуждённая. Казалось, она боится столкнуться с кем-нибудь взглядом. Потом она возвращалась с хлебом или молоком, а иногда и с пустыми руками. Это тоже прибавляло тайны.

Их появление наполнило и углубило пространство дома, отчасти заменило Сашеньке живописные закоулки старого двора.